Мама уже не просит, мама требует, чтобы я сестре, которая мне родная только по ней, отдала квартиру, которую завещал мне мой отец. Потому что сейчас в двушке отчима живут мама, сам отчим, сестра с мужем и трое их детей.
Им там тесно, поэтому мама считает, что эту проблему должна решить я за счет своего жилья.
Отчим в моей жизни появился, когда мне было шесть лет. Мама ушла от моего отца к дяде Славе, забрав меня с собой. Отец, который ее сильно любил, даже в другой город переехал, чтобы не сыпать себе соль на рану случайными встречами.
В течение всего года он забирал меня к себе на все каникулы, звонил иногда, поздравлял с праздниками. Возила меня к нему бабушка, папина мама. Это было волшебное время, хоть там я чувствовала себя нормальным ребенком, а не прислугой.
Отчим ко мне относился предвзято. Если дома что-то случалось, то виноватой всегда назначалась я. Ситуация ухудшилась, когда родилась сестра. Кроме помощи по дому на меня свалили еще и младенца. Даже к папе не хотели отпускать, потому что нужна была моя помощь, но он смог добиться, чтобы на каникулах я также ездила к нему.
Когда сестра подросла, я даже погулять не могла без нее. Мама ставила условия — либо с сестрой, либо сиди дома. А сестру я тихо ненавидела.
Отчим, а следом за ним и мама, всегда видели во второй дочери ангела небесного, который не способен на пакости.
А сестра была очень даже способна, особенно, когда поняла, что влетать за ее шалости будет все равно мне — либо я не могла доказать, что это не моих рук дело, либо получала за то, что не уследила за ребенком.
Я хотела уйти из школы после девятого класса и переехать к отцу, чтобы там поступить в колледж, но папе предложили вахту на севере и меня никто никуда не отпустил. Тогда я полгода его не видела и не слышала, думала свихнусь от постоянного нахождения с семьей.
Но в одиннадцатом классе папа переехал жить в наш город обратно. Бабушка стала болеть, и папа решил, что должен быть рядом. Я стала врать маме про дополнительные занятия, чтобы пойти к папе и побыть там подольше с ним и бабушкой. Так длилось месяц, пока меня не сдала сестра.
Мне хотели вообще запретить общаться с отцом, но он предупредил, что пойдет в суд, если мать не перестанет заниматься ерундой, и она решила не испытывать судьбу. Как же — лишиться бесплатной няньки и служанки.
Да, я откровенно не люблю отчима и испытываю неприязнь к маме, потому что она никогда не вставала на мою сторону, предпочитая либо занимать нейтралитет, либо занимать позицию отчима.
К сестре теплых чувств я тоже не испытываю, потому что всю жизнь она была источником моих проблем. Я чувствовала себя лишней в этой семье, и нежелание матери меня отпускать могу объяснить только одним — не хотела терять прислугу в моем лице.
После окончания школы я все-таки переехала к отцу, меня уже не интересовало мнение мамы на этот счет. Бабушка не дожила до моего выпускного всего двух недель, поэтому мы с папой жили вдвоем. Я поступила, хотела найти подработку, но отец сказал, что вполне способен меня обеспечивать, так что моя работа сейчас — хорошо учиться.
Когда я была на третьем курсе, папа решил купить трешку. У бабушки были накопления, у него были накопления, продал бабушкину квартиру и купил трехкомнатную, оформив ее на себя, потому что в момент покупки я была в лагере, куда уехала вожатой.
— Меня не станет, квартира все равно твоей будет, — сказал он мне. — У меня кроме тебя никого не осталось.
Папа словно что-то чувствовал, потому что его не стало очень быстро. Через год его унес сердечный приступ.
С мамой к тому моменту я общалась уже редко. Она на меня злилась, что я ушла к отцу, считала, что я поступила эгоистично, хотя я так не считаю.
Мне же тоже никакого удовольствия не доставляли встречи, в которых на меня выплескивали негатив. Общение свелось к простому общению по телефону по праздникам.
Вряд ли мама сильно страдала от того, что мы не общаемся, ведь у нее была любимая дочь — моя сестра. А в свои восемнадцать лет эта любимая дочь подарила родителям любимого внука.
Когда стало известно о беременности, было решено экстренно играть свадьбу, чтобы все как у людей было. Меня на мероприятие тоже позвали, я даже сходила ради приличия.
— Ну и хорошо, что в восемнадцать родит. Будут у ребенка молодые родители, а то сейчас модно рожать, когда уже внуков пора нянчить, — заявила мама, как всегда оправдывая поступок любимой дочери.
Я уже давно переболела необходимостью одобрения со стороны мамы, поэтому пропустила ее колкость мимо ушей. Мне в мои двадцать пять и так неплохо жилось.
У меня была своя трехкомнатная квартира, спасибо папе, образование и работа, на которой я неплохо получала. Про срочное деторождение я даже не думала.
Прошло с момента свадьбы сестры пять лет. У нее уже трое детей, последнего она родила буквально пару месяцев назад. Живут они с мужем и детьми вместе с мамой и отчимом в двушке. Я слабо представляю, как они помещаются там, но это и не мои проблемы.
Я до сих пор не замужем, но уже пару лет у меня есть мужчина, с которым дело идет к свадьбе. Детей я до сих пор не хочу, видимо детство сестры что-то сломало в моих настройках. Может, после свадьбы ситуация как-то изменится, но пока так.
Мама стала мне часто позванивать еще до того, как сестра разродилась последним ребенком. Сначала меня обвинили в равнодушии к семье, мол, не прихожу, не интересуюсь жизнью родных, а потом мама перешла к делу.
— Вот скоро третий внук появится, надо будет как-то размещаться, а у нас всего-то двушка… Такие дела.
— Понятно, — протянула я, меня эта новость не тронула.
— Что понятно? Что тебе понятно? Мы тут на головах друг у друга сидим, а ей понятно! Могла бы и помочь сестре, родная кровь как-никак.
Ответом ей было молчание, поэтому мама продолжила. Она уже все придумала — я же одна, поэтому собираю вещи и переезжаю к ним с отчимом, а сестра с семейством в мою квартиру.
— И всем будет хорошо, — закончила мама.
— Нет, хорошо только вам, а мне эта рокировка не нужна. С какой радости я должна пускать сестру в свою квартиру, а сама селиться с вами? Я уже больше десяти лет сама живу, а тут к тебе и дяде Славе опять съезжать? Обойдетесь.
— Ты не понимаешь, что нам тяжело? Ты обязана помочь! Мы тебя вырастили, мы твоя семья!
Я ответила, что моя семья папа, а они родственники, только и всего.
Тогда мама бросила трубку, как я надеялась, поняв несостоятельность своих требований. Но нет, она периодически позванивает, чтобы уточнить, не передумала ли я. А в перерывах между звонками скидывает фотографии племянников, надеясь, наверное, меня растрогать. Но не получается.
Мама своих попыток не оставляет, ее просьбы переходят в требования, особенно часто она мне стала звонить после рождения сестрой третьего ребенка. Но меня их проблемы не касаются. Пусть разбираются сами, у меня давно своя жизнь, и я им ничего не должна.
