Ещё до того, как мы поженились.
Свекровь тщательно всё спланировала заранее.
А Игорь…
Он был в курсе.
Не мог не знать.
Утром я без слов положила документы перед мужем. — Объясни.
Он сначала побледнел, затем покраснел. — Нина, это не то, что ты себе представляешь… — А что же мне думать?
Что моя свекровь вместе с мужем ещё семь лет назад решили, что я охотница за их квартирой? — Нет!
Просто мама хотела перестраховаться.
Сказала, что так будет лучше для всех. — Для всех?
Или только для вас двоих?
Игорь молчал.
А потом произнёс слова, которые окончательно убили во мне последние искры любви. — Мама была права.
Ты всегда завидовала нашему уровню жизни.
И если бы не этот договор, при разводе попыталась бы отсудить половину.
Нашего уровня жизни.
Не нашей с тобой семьи.
А вашего с мамой достатка. — Знаешь что, Игорь?
Твоя мама может быть спокоен.
Я не собираюсь претендовать ни на что.
Вообще ни на что.
В тот же день я начала собирать вещи.
Игорь не верил сначала, потом пытался уговорить, а потом стал угрожать. — Куда ты пойдёшь?
У тебя же ничего нет!
Ничего.
Семь лет в декрете.
Семь лет домохозяйкой.
Семь лет ради семьи, которая, как выяснилось, не считала меня своей.
Но у меня было главное — решимость начать всё заново.
Я сняла крошечную квартиру на окраине.
Устроилась на две работы.
Обратилась за алиментами.
Игорь пришёл в ярость. — Ты же сказала, что ничего требовать не будешь! — Я говорила, что не претендую на имущество, принадлежащее вам с мамой.
Но содержать детей — это твоя обязанность.
Тамара Сергеевна приезжала с просьбами. — Ниночка, не делай глупостей.
Вернись домой.
Игорёк без тебя сходит с ума.
Сходит с ума.
Наверное, потому что некому готовить, стирать и убирать. — Тамара Сергеевна, вы добились своего.
Ваш сын свободен.
Квартира в безопасности.
Что вам ещё нужно?
Она сжала губы. — Внуки нужны.
Вы не имеете права лишать меня внуков. — Я никого не лишаю.
Игорь может встречаться с детьми, когда захочет.
Но он не хотел.
Он появлялся раз в месяц, приносил дорогие игрушки и исчезал.
Дети сначала ждали, потом привыкли.
А я работала.
Училась.
Развивалась.
Через год открыла маленькое кафе.
Через два — второе.
Бизнес пошёл в рост.
И вот, спустя три года после развода, я вновь сидела в кабинете нотариуса.
Только на этот раз передо мной лежал другой документ.
Договор купли-продажи квартиры.
Той самой трёхкомнатной, в центре Черкасс.
Тамара Сергеевна сидела напротив, и её руки дрожали. — Нина, прошу вас, это же квартира моих родителей.
Семейная реликвия.
Я смотрела на неё спокойно. — Тамара Сергеевна, вы сами говорили, что нужно грамотно распоряжаться имуществом.
Вы задолжали приличную сумму моей компании за обслуживание корпоративов.
Долг растёт.
Либо вы оплачиваете, либо продаёте квартиру.
Это была правда.
Фирма, где работала Тамара Сергеевна, уже год заказывала кейтеринг в моих кафе.
А платить забывала.
