Ирина реагировала без особого энтузиазма: — Ребята, не ссорьтесь. — А он не даёт! — А я ее первый взял! — Разберитесь сами.
Дети же устраивали разборки самостоятельно — с криками, слезами и порой даже драками.
Тамара ощущала, как её терпение постепенно иссякает.
Последней каплей стал случай с испорченным ковром.
Владимир пролил сок на светлый ковёр в гостиной, а затем пытался удалить пятно влажной тряпкой.
Пятно лишь усилилось. — Владимир, что ты натворил? — расстроенно спросила бабушка. — Я случайно, — виновато ответил мальчик. — Как же случайно? Ты же видел, что проливаешь! — Мама, не кричи на ребёнка, — вмешалась Ирина. — Дети всегда что-то роняют. — Ирина, этот ковёр твой отец мне подарил! — Ну и что? Постираешь и всё.
Тамара осознала, что больше не способна выносить такую жизнь. — Ирина, нам нужно серьёзно поговорить. — О чём? — О том, что пора решать вопрос с жильём. — Мам, я же ищу! — Уже четыре месяца ищешь.
Может, стоит сменить подход? — А что менять?
Денег не прибавилось. — Может, сначала снять комнату? — В коммуналке с детьми?
Ты шутишь! — А здесь разве не коммуналка?
Ирина обиделась: — Мы что, тебе чужие? — Нет, но я больше так жить не могу.
Разговор оказался тяжёлым.
Ирина плакала, обвиняла мать в холодности.
Дети, услышав всё из соседней комнаты, тоже разрыдались. — Значит, ты нас выгоняешь? — всхлипывала дочь. — Нет, я прошу найти решение. — Какое решение?
Жить на улице? — А что ты предлагаешь?
Вечно жить у меня? — Пока не станешь на ноги! — А когда это будет?
Дочь молчала.
Тамара поняла, что Ирину устраивает такое положение.
Бесплатное жильё, помощь с детьми, общий быт.
Зачем что-то менять? — Ирина, я дам тебе месяц.
К концу сентября нужно съехать. — Мам, как ты можешь!
Мы же семья! — Именно поэтому я терпела четыре месяца.
Но больше не могу. — А куда нам идти? — Не знаю.
Это твоя задача.
Дети смотрели на бабушку огромными, полными слёз и непонимания глазами.
Тамаре было больно, но она не собиралась отступать.
Месяц пролетел незаметно.
