Папа!
Ну, папа!
Но ты ведь сам говорил, что Бог один… После этого он больше не разговаривал с ней.
Не брал трубку, когда она звонила.
Не впускал, когда она приходила с мужем.
Он полностью исключил её из своей жизни, как и жену с остальными детьми… …Прошло десять лет… — У Петрова из третьего дома приступ случился, слышали?
Три дня пролежал без сознания, – тихо произнесла пожилая соседка Алексея, словно боялась, что кто-то подслушивает. – Мальчишки, играя за домом, почувствовали запах, тогда взрослых и позвали.
Открыли дверь, а там… Что там было, рассказывают… Ужасно. — А семья-то где была? – тихо спросила другая женщина, только что подошедшая. — Все приехали.
Жена бывшая – Ольга, старшая дочь Таня с тремя детьми и мужем, средний сын Игорь.
А вот Катя… Девочка бегала десять лет назад, когда хоронили, видела.
Не Танина, точно.
Может, и Катя была, не заметила.
Он тогда её сильно обидел.
Помню, зимой она была нараспашку, вся плакала, а мать за ней следом шла.
Ох, времена были… — И что, они всё это время не общались? — Да о каком общении речь!
Таня приезжала года два, пыталась добиться прощения.
Но он не простил.
Видите ли, она поменяла веру.
Игорь с Катей сами не приезжали, были обижены, да и он бы их не пустил.
В последние годы общался только с теми, кто ходил в церковь.
Говорят, часто ходил к батюшке, спорил с ним.
О чём спорил — никто не знает.
Вот что хочу тебе сказать.
Его не любили, характер был слишком резкий, да ещё и поучал постоянно.
Гнилой человек, хоть и набожный.
В итоге одиноким и умер.
Женщины вздохнули с грустью, перекрестились на всякий случай и ненадолго замолчали.
Потом быстро переключились на другую тему — молодого поклонника местной почтальонши… Про Алексея Ивановича и его резкий нрав вскоре все забыли.
А через неделю никто и не вспомнит.
Вот так — был человек, и нет его… Остались лишь обиды, сожаления и полное отсутствие прощения.
