Муж принёс лист из школьной тетради.
Людмила села за стол и крупными буквами написала расписку. — Вот и всё, — произнесла она, протягивая бумагу матери. — Теперь я свободна!
А вы не пожалеете — салон будет приносить хорошие деньги!
Тамара Ивановна сложила расписку пополам и спрятала в шкатулку: — Удачи тебе.
В то время всё казалось честным и справедливым.
Людмила получила свою долю, родители успокоились, а мы с Игорем были уверены, что квартира останется нам.
Салон она действительно открыла.
Небольшой, но достойный.
Он работает и по сей день, принося доход.
Людмила приобрела себе однокомнатную квартиру в новостройке и растила сына.
Но теперь вдруг заявила, что претендует ещё и на родительскую квартиру.
Игорь разбирал антресоли в коридоре, пытаясь найти любые документы для суда.
Среди старых бумаг он обнаружил папку с надписью «Семейное».
В ней лежали свидетельства о рождении детей, брачные документы родителей, фотографии.
Но никаких расписок не было. — Ничего, — устало произнёс Игорь, закрывая папку. — Опять ничего.
Мы перерыли весь дом.
Каждый ящик, каждую коробку, даже старые книги проверили — вдруг расписка спряталась между страниц.
Но ничего не нашли. — Может, мама её выбросила? — предположил Игорь. — Или потеряла? — А может, Людмила её как-то забрала? — спросила я. — Кто её знает?
За неделю до суда поведение Игоря стало странным.
Он долго говорил по телефону, выходя в другую комнату.
Несколько раз уезжал вечером, ссылаясь на работу.
Я видела его нервозность, но ничем помочь не могла.
Единственным нашим доказательством оставался дневник мамы — слабый аргумент в суде.
За три дня до слушания Игорь поздно вечером вернулся домой с довольным выражением лица. — Что-то нашёл? — спросила я. — Возможно, — загадочно ответил он. — Но пока всё неясно.
Больше он ни слова не сказал, как бы я ни расспрашивала.
Суд назначили на вторник, в десять утра.
Мы с Игорем пришли заранее, очень волновались.
Зал был небольшой и строгий.
За столом сидела женщина лет пятидесяти в мантии.
Людмила пришла с адвокатом.
Рядом с ней сидел Владимир — тот самый, кто угрожал по телефону.
Крупный, с наглыми глазами. — Встать, суд начинается! — провозгласил секретарь.
Судья села, надела очки и открыла дело. — Рассматривается иск Кузнецовой Людмилы Петровны к Кузнецову Игорю Сергеевичу о разделе наследственного имущества. — Она подняла взгляд. — Истец требует признать за ней право собственности на половину квартиры либо выплатить денежную компенсацию в размере трёх миллионов гривен.
Людмила встала и начала выступать.
Голос у неё дрожал, но слова звучали убедительно:
Судебное заседание назначили на вторник, в десять утра.
Мы с Игорем пришли заранее, были взволнованы.
Детей оставили с моей мамой.
Я до сих пор не знала, какого свидетеля нашёл муж.
И нашёл ли вообще.
Зал оказался небольшим и официальным.
За судьёй сидела строгая женщина лет пятидесяти в мантии.
Людмила пришла с адвокатом — молодым мужчиной в дорогом костюме.
Рядом с ней устроился Владимир — тот самый, кто угрожал по телефону. — Встать, суд идёт! — объявил секретарь.
Судья села, надела очки и открыла дело. — Рассматривается иск Кузнецовой Людмилы Петровны к Кузнецову Игорю Сергеевичу о признании права собственности на долю в наследственном имуществе, — зачитала она. — Представитель истца, изложите требования.
Адвокат Людмилы встал и поправил галстук: — Ваша честь, моя доверительница просит признать за ней право собственности на половину квартиры, полученной в наследство от матери.
Или взыскать с ответчика денежную компенсацию в размере трёх миллионов гривен, что составляет половину рыночной стоимости недвижимости. — На чём основаны эти требования? — Истица является наследником первой очереди наравне с ответчиком согласно статье 1142 Гражданского кодекса.
Никаких законных оснований для лишения её права наследования не существует.
Судья кивнула и обратилась к нашему адвокату — пожилому мужчине с седой бородой: — Возражения ответчика?
Он поднялся: — Ваша честь, истица уже получила свою долю наследства в денежном эквиваленте десять лет назад и добровольно отказалась от претензий на недвижимость. — Есть ли документы, подтверждающие этот факт?
Адвокат Людмилы вмешался: — Ваша честь, в материалах дела отсутствуют официально оформленные документы об отказе от наследства.
Истица получала материальную помощь от родителей в трудной жизненной ситуации, но это не лишает её законного права на наследство.
Наш адвокат показал дневник свекрови: — Представляю суду личные записи покойной Тамары Ивановны Кузнецовой, в которых зафиксирован факт передачи истице денежных средств в качестве компенсации за долю в наследстве.
Судья взяла тетрадь и пролистала нужную страницу: — Эта запись носит частный характер и не может служить официальным документом.
Есть ли у сторон свидетели, способные подтвердить получение истицей денежных средств?
Я почувствовала, как сердце ушло в пятки.
Дневник — это почти ничего для суда.
И у нас больше ничего не осталось. — Ваша честь, — встал наш адвокат, — прошу допросить свидетеля указанных событий. — Свидетель находится в зале суда? — Да, ваша честь. — Пригласите свидетеля.
Дверь зала распахнулась, и вошёл мужчина около сорока лет.
Худощавый, в простой тёмной куртке, с уставшим лицом.
