Катя вытаращенными глазами смотрела на свою сестру и не могла вымолвить ни слова. Неужели это та самая серая мышка Маринка, какой они провожали ее две недели назад?
Выходя из вагона поезда, Марина на секунду задержалась, высматривая в толпе разношерстной массы людей на перроне родное лицо.
Она улыбалась, и глаза ее сияли. И в ней появился, как бы это правильней сказать — Катя прокручивала в уме слова — полет. Да. Полет. Она легко спрыгнула со ступенек вагона, повернулась и подхватила с площадки чемодан. Шла пружинящими шагами, с полуулыбкой на лице, высматривая сестру.
А уж когда заметила, то и вовсе засияла. Глаза ее искрились, и вся она была какая-то легкая, летящая. Катя смотрела на нее с изумлением.
За время отпуска Маринка изменилась поразительно. И дело было ни в красивом, ровном загаре, в который она вся словно окунулась, как Клеопатра в молоко.
Ни в светлых, выгоревших на солнце и отливавших соломенным отсветом волосах. Она изменилась внутри, и эта перемена сквозила и рвалась солнечными бликами наружу в каждом ее движении, в каждом взгляде, жесте, кивке.
Катя обняла ее. А Марина, поставив чемодан, просто сграбастала сестру, целовала ее в щеки и смеялась. И вся она пахла ароматом тонких духов, смешанных с морем, южным солнцем, песчаной пылью и соленым воздухом.
Пока ехали до дома, Маринка щебетала без умолку: как доехала, как перепутала перроны и чуть не опоздала на поезд, как ей продолжало сниться море под укачивающий стук колес. Кате было интересно слушать сестру.
Не хотелось ни перебивать, ни даже спрашивать — Марина сама говорила и говорила, так ее переполняли эмоции от прекрасного отдыха на берегу Черного моря. Она рассказывала, у какой замечательной хозяйки снимала квартиру, как вкусно она готовила, какие забавные у нее были дети.
Рассказывала, как не могла от волнения спокойно спать ночами и постоянно просыпалась, ожидая, когда же наступит рассвет и можно будет бежать на море.
-Маринка, вот чумовая! Ты что, ни денька с утра и выспаться себе не дала? Вот так отпуск. Вставала раньше, чем на работу.
-Так и было! — смеялась Марина. — Но как тут уснешь, когда такое солнце, такое синее небо, такое ласковое море, горячий песок и вообще — вечный праздник, а ты тут и всего-то на десять дней. Десять — как несправедливо мало. Я еще хочу туда вернуться. И на дольше. И вернусь.
-Как это? — не поняла Катя.
-Катька, я влюбилась, — глядя в глаза сестре, произнесла Марина.
-Сумасшедшая… — выдохнула Катя. — А Витька-то твой… Ты что? О чем думала? Он же догадается.
-А не надо угадывать. Я не собираюсь ничего скрывать. Сама все расскажу, и сразу. Не смогу с ним больше жить.
В этом чудесном южном краю Марина познакомилась с местным мужчиной. То есть он с ней познакомился. Марина поехала на местный рынок. За ягодами-фруктами, ну и так, вообще — поглазеть, что и почем. И вот слоняется она по этому рынку, переходит от одного продавца к другому.
А у них товар — один ярче другого. И названия какие-то мудреные, ненашенские, и разложено все красиво, так что любо-дорого. И на прилавках лежит, и горками выложено, и над головой какие-то стручки разноцветные висят-качаются.
Приправы пахнут, ягоды манят, сладости завлекают. В общем, ходит Марина, в глазах мельтешит, аж голова кружится. А продавцы один перед другим стараются, покупателей завлекают, зубы им заговаривают. Заинтересовалась Марина приправами.
Надо родственникам и подружкам в подарок купить, думает. Продавец ей и такую упаковку показывает, и такой набор, и еще понабористей, и еще побогаче. И скидку сделать обещает, если сразу несколько штук возьмет. И вот уж Марина за кошельком потянулась, как кто-то таким жестом коротким, но властным, руку ее перегораживает и какие-то слова на местном наречии продавцу говорит. Тот сразу глаза в сторону отвел, прыть поубавил.
Марина посмотрела: кто ж тут такой влезает без очереди. Сбоку от нее стоял мужчина. Наружность самая местная — жгучие черные глаза, такого же цвет волосы, смуглая кожа. Но в нем чувствовалась какая-то интеллигентность. “Не торгаш явно”, — подумала Марина.
-Пойдемте, я вам покажу, где самые лучшие специи.
-А вы не похожи на продавца.
-А я и не продавец. Я геодезист.
Марина вскинула брови. Что еще за специальность такая в этих краях?
-Работаю по строительной части. Десять лет прожил в Москве, два года назад вернулся в родные края. А поведу я вас в магазин моего друга. За качество ручаюсь. А еще вино у него отменное. Только для своих, всем подряд не продаст. Но я за вас попрошу.
“Вот прыткий. Начал со специй, а уже и вино впаривает”, — Марина с подозрением поглядывала на мужчину. Он перехватил ее взгляд и заулыбался.
-Да нет, я не в том смысле. Ну просто здесь все для приезжих. Можно и лежалый товар купить. Особенно вот у того, у кого вы собирались отовариться. А я вас отведу туда, где местные покупают.
-Далеко не пойду.
-Да не бойтесь вы. Ну люди же кругом. Курортный город, яблоку негде упасть. Мне по пути просто, к дому иду. Пойдемте вместе.
Он говорил просто и искренне. Взгляд черных глаз был прямой и открытый. Сама не зная, почему, Марина поверила этим глазам. Да и в самом деле, что с ней может случиться — белый день, люди кругом, прямо муравейник-человейник, а не город. Человек приятный, к тому же местный, все здесь знает, может, полезное что расскажет и покажет.
-Сергей, — представился незнакомец.
-Ой, а имя у вас какое, вам не подходит, — вырвалось у Марины.
-Ну, а вы что думали — Аликом назовусь? — засмеялся мужчина. — Нет уж, родители Сергеем назвали. У меня мама русская. Девчонкой работать сюда приехала, после института, да здесь и осела, замуж вышла.
С Сергеем было легко. Они сразу нашли общий язык и разговаривали обо всем на свете. Очень скоро уже взахлеб, и каждому было, что сказать, по каждой, на первый взгляд казалось бы пустяковой теме. В магазине Сергей подсказывал Марине, что лучше купить. А потом сказал:
-Ну теперь с моей стороны было бы просто свинством не проводить девушку с тяжелыми сумками до дома. Рассказывайте, куда нести.
В этот день они не расстались. А в следующие несколько дней привязывались друг к другу все больше и больше. У Марины было чувство, что она встретила родную душу, свою вторую, по какой-то случайности судьбы заплутавшую половину. Им все было интересно вместе и все хотелось делать вместе, и от этого было еще интересней.
Сердце Марины наполняла светлая радость и непонятно откуда взявшаяся твердая уверенность, что с ней произошло чудо. Чудо о котором все мечтают, но которого не все удостаиваются, а некоторые не замечают и проходят мимо. Любовь.
-Марина, ты что? Ты что, всерьез? — Катя была в ужасе.
Боже, ее сестру одурманил какой-то аферист. Она готова из-за него уйти от мужа, с которым они прожили больше двадцати лет, оставить взрослую дочь, уехать в чужую сторону.
Но Марина с упоением говорила о новой жизни.
-Катя, ты только подумай — начать всё с начала. Что я видела со своим Витей? Как во сне прожила все эти годы. Работа — дом. Бесконечный бег по кругу. Была для него “своим парнем”. Он же просто прятался за моей спиной, жил, как ему удобно. Работала с ним наравне, денег в дом приносила не то, что не меньше, а всегда больше был мой заработок. Но не задумывалась особо над этим, все в общий котел. Дочка все время на мне. Кружки, садик, школа — все я одна вытягивала. А где мой муж пропадал вечерами? Говорил: то в гараже, то по делам. А сам мимоходом ронял, что мужчины — полигамные особи, и с одной женщиной век вековать — удел лишь слабаков. Думал, что я настолько за него держусь, что и не понимаю ничего. И вот мне сорок, а что я видела в жизни? Любила ли я мужа, любил ли он меня, или мы живем просто по привычке? Катя, я хочу начать новую жизнь. С тем человеком, которого я люблю. И который любит меня. Оказывается, для того, чтобы полюбить, по-настоящему полюбить, не обязательно тратить годы. Бывают такие встречи, что ты сразу понимаешь: вот он, перед тобой, твой родной, настоящий муж. И Сережа сказал, что ждал только меня. И когда меня увидел тогда на рынке, он сразу понял, что это я и есть. Его судьба. Стоял вдалеке, смотрел на меня, ходил за мной по рынку так, чтобы я его не заметила. Боялся обмануться. Но сказал, что с каждой минутой только больше убеждался, что я и есть та, которая ему нужна.
Катя пыталась переубедить сестру. Взывала к ее разуму. Говорила, что это все гормоны, влечение, запоздалая бабья молодость. Пустая страсть. Она пройдет быстро, и если за ней больше ничего не окажется — что тогда?
Но Марина сказала, что эта встреча с Сергеем перевернула всю ее жизнь. Она поняла, что не хочет больше жить с тем человеком, с которым жила, и так, как жила.
Даже если ничего у них с Сергеем в итоге не получится — значит, она просто начнет жить по-другому. Дочь вырастили, вот-вот она уйдет в свободное плавание. И что останется Марине — жить с кем-то по привычке вместо того, чтобы пусть и несколько лет, но прожить с любимым человеком.
Маринка уехала в Сочи. Моей племяннице скоро исполняется два года, и я приглашена на торжество по этому случаю в качестве еще и крестной матери, или феи-крестной, как сестра с мужем меня называют.
Ну уж фея из меня точно никакая, а вот Маринка стала настоящей феей. Вот кто бы подумал, что в сорок лет жизнь и правда только начинается. Молодая мама, цветет и пахнет. Сережа в ней и дочке просто души не чает, пылинки с обеих сдувает. Окружил их таким теплом, заботой и вниманием, которые, мне казалось, только в фильмах и бывают.
Приезжаю в их дом и согреваю свою душу в лучах их любви и нежности. Вот так моя сестра, которой не только я, но и все наши родственники и знакомые, подкручивали пальцем у виска, когда она объявила о своем решении, нашла в себе силы и решимость не поддаться привычке и чужому мнению и вопреки всему изменила свою жизнь. Счастья тебе, сестренка, моя фея и бывшая серая мышка.
