Нечего сваливать на меня чужих детей!
Надежда была близкой подругой Марины.
Именно она забрала Илью к себе, к своим детям примерно того же возраста.
Алексей остался один.
Марину прооперировали — у неё был перитонит, осложнённый запущенной формой.
Она долго приходила в себя после операции.
Алексей пришёл её проведать.
Он смущался своей сентиментальности, быстро проходил по коридору, всё время думая, что, возможно, зря сюда пришёл.
Кто она ему — всего лишь временная спутница.
Она лежала, отвернувшись к окну. — Ну, что ты тут делаешь? — Алексей чувствовал, что женщины из палаты прислушиваются, и ему стало неловко. — Всё хорошо? — она не повернула головы. — Скоро домой?
А то там уже холодильник пустой.
Марина всегда сама приносила продукты, покупая в магазине, а Алексей лишь давал деньги. — Лёня, — она повернулась, — уходи, пожалуйста.
Собирай вещи и уходи.
Хватит нам уже пожить вместе.
Он отпрянул от таких слов. — Как это — уходи? — Так.
Нам не стоит больше жить вместе.
Всё равно ничего хорошего не выйдет.
Мне с Ильёй вдвоём будет лучше.
Понял?
Уходи.
Он не знал, что ответить.
Поэтому встал с кровати, отряхнул колени, словно там мог быть мусор, и сказал не к месту: — Ладно, поправляйся.
Уже у двери пробормотал всем: «До свидания» и вышел.
Сначала он рассердился.
Он с работы ушёл раньше, с трудом договорился с тем, кто должен был сменить его, чтобы успеть приехать к ней в часы посещения, а она… И столько сделал ради них!
Для неё, для Ильи, а в ответ услышал — уходи.
Но чем дальше он шагал по улицам Монастырища, тем спокойнее становился.
И ноги сами повели его не к дому Марины, а к Надежде, где в эти дни жил Илья.
Он вошёл под старую арку, обходя весеннюю грязь, размытую дождями, и вдруг отчётливо расслышал голос Ильи со двора.
Тот громко разговаривал и ругался. — Почему нет?
У меня же есть папка!
Знаешь, какая она!
