— Опять целый список! – воскликнул Толя. – Сколько это может продолжаться, Люда?
Та с непониманием посмотрела на мужа.
— Я у тебя русским языком спрашиваю, сколько мы будем платить оброк твоей сестре? – всплеснул руками Толя. – И самое главное, за что?
— Какой оброк? – нахмурилась Люда.
— А как иначе назвать этот список? – он потряс в воздухе листком бумаги, что писала Люда под диктовку сестры по телефону. – Мне эти набеги дикого поля надоели!
— Толенька, Анечка моя сестра, — растерянно произнесла Люда, – а родным помогать надо! Тем более, в городе таких продуктов не достанешь!
— Как твоей сестрице они достаются, так их нигде, кроме как у тебя, доброй и бескорыстной, вообще не достать! Ты бы ей хоть раз счет выставила, что ли!
— Толя, не мели ерунды! – отмахнулась Люда и отобрала список. – Та-ак! Что тут у нас? – произнесла она, вчитываясь в строки.
— А мне интересно, твоя сестра к нам на самосвале приедет или фуру закажет? – спросил Толя, чтобы накал ситуации не спадал.
— Ну, да, — задумчиво, кивнула Люда, — что-то она тут надиктовала…
— Пункт семь – баранина! – Толя ткнул пальцем в листок. – А мы баранов не держим! Это к Семену идти!
А он за баранину деньги требует, его бартер уже не устраивает! А сестрице твоей десять килограмм вырезки!
— Но мы же в начале лета себе в морозильник взяли двадцать пять кило, — произнесла Люда, — поделимся.
— А ты можешь ей сказать, что я жадный, и не делиться? – спросил Толя, за что был достоин укоризненным взглядом. – Ладно, — махнул он рукой. – А вот пункт двенадцать – курятина!
В морозилке столько нет, а несушек я резать не дам! Хоть задавитесь! У них еще сезон не закончился!
— У Веры Федоровны можно перехватить, — сказала Люда, ставя галочку напротив пункта.
— Вот счастья привалило! – крикнул Толя. – А потом своих отдавать?
— Толя, хватит шуметь! – Люда повысила голос. – Аня послезавтра приезжает, надо все подготовить!
— Слушай, прекращай эту благотворительность! – вскипел Толя. – Надоело мне это! Как твоя сестра приезжает, так наши закрома чуть ли не подчистую выгребает!
— Ой, ладно, — парировала Люда, — так уж и подчистую?
— Ага, оставляет на донышке, да что по углам притаилось! – Толя отобрал список.
– Все! Хватит! Кормушка закрылась!
Он демонстративно разорвал листок на конфетти и запустил под потолок.
— Толя, это еще что за фокусы? – воскликнула Люда.
— Освобождение нашей семьи от нахлебников! – гордо сказал Толя.
***
Отношения между родными сестрами Аней и Людой сложно назвать близкими и теплыми.
Лишь десятилетняя разница уже отдалила сестер друг от друга. Так еще Аня, достигнув своих восемнадцати, оставила отчий дом в деревне и полетела в город строить светлое будущее имени себя самой.
А восьмилетняя Люда осталась с мамой.
Был бы еще и папа, все сложилось бы иначе. Но у него появилось желание начать все с начала на другом месте и с другой женщиной.
Поэтому Люде пришлось вместе с матерью вести хозяйство, потому что на зарплату матери в совхозе прожить было сложно, а алименты из папани приходилось выколачивать по суду.
Если Аня худо-бедно в школе как-то выучилась, то Люда, как ни старалась, заинтересоваться учебой не смогла. Откровенно, отсыпалась на уроках, потому что упахивалась дома.
Аня в городе решила не идти на поводу у соблазнов, и пошла учиться на экономиста.
А чтобы самой не протянуть ноги на стипендию, делала частые набеги на родные закрома, которые в поте лица пополняли мама с сестрой.
Обычное дело, скажите вы? Вполне! На то она и родня, чтобы помогать, когда сложно.
Люда, взрослея, лет четырнадцать ей исполнилось, спросила у матери:
— А когда Анька нам помогать начнет? Она ж уже на работу устроилась, замуж вышла, к мужу переехала! Так еще от свекрухи со свекром отдельно живет!
Жизнь – малина, а она все равно к нам за урожаем да закатками ездит!
— А какую помощь ты от нее хочешь? – спросила Валерия Кузьминична.
— Денег хотя бы, — произнесла Люда, пожав плечами, — на огород же ни ее, ни мужа ейного за помощью не загнать! Белоручки выискались!
— Ах, тебе денег захотелось? – прокричала мать.
Схватила со стены бельевую веревку, что на улице натягивали, белье сушить, да давай дочери младшей объяснять:
— Денег тебе захотелось? А ты их заработала? У тебя ж мозгов не хватит все умные слова выучить, что Анькин Стас, походя, говорит!
Да и сама Анька не то, что ты, бестолочь, хоть и в школу ходишь! Выучилась доченька! Работает!
— А что ж она за свои деньги картоху не покупает? – убегая от матери и уворачиваясь от веревки, кричала Люда. – А к нам как приедет, так полтора-два мешка свезет! И остального нагрузит, что машина пузом по дороге скребет!
— А ты не жалей! Она одна у тебя родная! Я помру, совсем одна останешься! – остановившись посреди двора и выронив веревку, произнесла Валерия Кузьминична.
— Мам, ты чего? – встревожилась Люда. – А ну-ка присядь!
Люда усадила мать на лавочку возле дома.
— Людка, ты одно пойми, родные люди – это не любовь и слова красивые, это помощь, когда по-настоящему беда приключится! А если из-за глупости рассориться, так потом и не поможет никто!
— Нам бы помощь не помешала, — произнесла Люда. – Ну, или хоть бы Анька так не гребла!
— Не жалей того, что сестре отдаешь, — сказала Валерия Кузьминична, — так и она не пожалеет, когда тебе добром отвечать будет!
— Дождешься от нее, — буркнула Люда.
— А тебе, кроме нее, рассчитывать не на кого! – произнесла Валерия Кузьминична. – Две вы сестрички, две кровиночки. Мамка-то не вечная!
— А я замуж выйду, — сказала Люда. – Он мне помощником будет! Вон, Толик! Год за мной с ромашками бегает! Говорит, отслужу и поженимся!
— Толик парень хороший, — кивнула женщина, — только ты не сильно на него рассчитывай!
Папашка твой меня тож любил, на руках носил, жарко целовал, да горы золотые обещал! И где он теперь? То-то и оно! Вас с Анькой мне подарил и свинтил! А ведь тоже надеялась!
— Толик не такой! – заявила Люда.
— Они все не такие, — ответила Валерия Кузьминична, — а потом то ли вожжа под хвост, то ли еще блажь какая!
Это еще хорошо, что у тебя сестра есть, а у меня-то не было! Так что, Людка, ты за сестру держись!
Придет беда, кроме нее, ты во всем свете никому нужна не будешь!
Поняла ли Люда мать? Вряд ли. Скорее приняла, как данность, что иногда приезжает сестра, которой надо выдать, чего попросит.
Мать так делала, так и Люда делала. И продолжала делать, когда замуж вышла, мать похоронила, детей родила.
Настолько привыкла, что даже не думала, чтобы возроптать.
Толик мужиком оказался рукастым, да работящим, так и Люда была к труду приучена. Потому и хозяйство у них пошло в рост.
Дом перестроили, участок расширили, так еще и кусок бывшего совхозного поля выкупили. А там и курочки пошли, кролики, свинки.
При руках, да старании росло благосостояние!
Так и Анины аппетиты начали подрастать.
На шутливый вопрос Толика:
— Куда вам столько? Вы вдвоем и детей двое, а провианта на роту набираете!
— А свекровь угостить? – с ухмылкой ответила Аня. – Они ж только городские продукты пробовали, а деревенские во стократ вкуснее и полезнее!
Так и соседей угостить надо! Прикормить, чтоб помогли, если надо будет!
Если кратко, то недовольство в Толике зрело давно. Но его намеков Люда не понимала. Отмахивалась, мол, это ж сестра, как ей не помочь?
А Толик, наивная душа, предложил Ане с мужем поработать на свежем воздухе, чтобы здоровье укрепить, да как раз на тот урожай, что они лапы накладывали, старанье свое родственное приложить.
— Что ты! Толик! – рассмеялась Аня. – Мой маникюр пять тысяч стоит! А Стасику вообще нагрузка противопоказана! У него спина!
— А когда он мешки в багажник закидывает, что-то спина его не сильно беспокоит, — заметил Толик.
— Сравнил! – рассмеялась Аня. – Или в поле раком стоять, или свое добро в машину загрузить!
Наглость зашкаливала, Толик зверел. А Люда с маниакальной дотошностью собирала Анины заказы. И овощи даже перебирала, чтобы не дай Бог сестре гнилая картофелина не попалась или помидор давленый.
А когда Аня надиктовала список того, что Люда должна подготовить из двадцати семи пунктов, терпение Толика лопнуло.
***
— Как ты можешь так говорить о моей сестре? – возмутилась Люда. – Я просто ей помогаю! По-родственному!
— Люда, ты вообще потерялась со своей помощью! Кому ты помогаешь? Ты их машину видела?
Она стоит, как половина нашего дома! И я не думаю, что они ездят в деревню за картошкой на новой! А новая есть, потому что ты сама мне фотографии показывала!
А украшения ты Анькины видела? А я видел! Это они нам помогать должны!
— Толик, когда будет нужно, они обязательно помогут! – опешив, произнесла Люда.
— Да мне их помощь до одного места! Пусть хоть задавятся со своей помощью!
Если они наши закрома выгребать не будут – это уже будет большая помощь! – Толик перевел дух и продолжил с новыми силами. – Мы с тобой работаем, так еще и свое хозяйство держим! Упахиваемся по полной программе!
И все для чего? А для того, чтобы твоя сестрица со своей семьей у нас на дармовщинку подъедалась?
Люда задумчиво смотрела на супруга.
— Ты ж не думаешь, что у них денег нет, — говорил Толик. – Вон у нас на холодильнике их подарки! Магнитики чуть ли не со всего мира!
Могут они купить и мясо, и овощи, и закатки! Но зачем? Есть же Люда и муж ее, которые будут пахать и сеять, а эти просто приедут со списком и выгребут всего, чего душа пожелает!
Люда сглотнула и потупила взгляд.
— Короче так, — Толик сказал твердо. – Хочешь своей сестре помогать – твое дело! Только я сейчас же забираю детей и уезжаю к своим родителям! И подаю на раздел имущества и на развод!
Минутная пауза и на глазах Люды появились слезы:
— Толечек, а как я ей скажу, что ничего не дам? Она же ждет! Даже список заранее диктует!
— А не говори ничего! Есть у меня идея!
— Аня, — крикнул Толик со двора, — я там все загрузил! Аккурат по той бумажке, что мне Людка дала! Так что, будьте здоровы, приезжайте еще!
— Спасибо, Толик! – Аня похлопала его по плечу. – Мы через пару недель заедем, когда вы поросенка бить будете! Но я Людке надиктую!
— Ага! – Толик улыбался. – Всенепременно!
Машина, оставив после себя облако пыли, скрылась за поворотом.
— Толь, ты чего им нагрузил? – спросила Люда, смотря на довольного мужа.
— Ну, как помощь и предполагает, того, чего не жалко!
— А можно конкретнее? – жалобно улыбнулась Люда.
— Ну, — Толик закатил глаза и начал перечислять. – Картошки гнилой у нас теперь нет! Да и вообще все гнилье выбрал! Всю ночь наши закрома перебирал!
Потом, из поломанного морозильника яиц тухлых и мяса, что пропало. А еще к Семену сходил и у него пропавшего ливера с костями из выгребной ямы натаскал.
— Учует же! – воскликнула Люда, похихикивая.
— Не-е! – довольно помотал головой Толик. – Только это, вакуумных пакетов у нас больше не осталось. Купить надо будет.
Больше сдерживать смех Люда не могла.
— Я представляю, какое у нее будет лицо, когда она начнет все открывать!
— Зато больше не приедет!
Наказание сестры-халявщицы
