— Одной тебе такая просторная квартира? — с искренним недоумением в голосе спросил Илья. — Давай ее продадим, а деньги поровну поделим?
Я удивлённо посмотрела на сына, вероятно, выражение на моем лице было настолько откровенным, что он поспешил добавить:
— Ма-а-ам! Ну не делай такое лицо, прошу тебя… Просто подумай сама, тебе же здесь… Ну… слишком много места. А мы с Аней арендуем квартиру за двадцать тысяч в месяц! Представляешь, сколько денег просто выкидываем? А бабушка Галина Сергеевна говорит, что если мы твою квартиру продадим, у нас будет достаточно средств и свою купить, и тебе оставим… Ну… однокомнатную где-нибудь в хорошем районе…
— Однокомнатную? — я едва могла поверить своим глазам. — Мне? Илья, ты что… Как это с тобой такое случилось?
— Мам, ну подумай сама, — деловито произнес сын, — зачем тебе три комнаты? Честно, мам, зачем?
— Это уже мое решение, — ответила я сдержанно.
— Слушай, мы для тебя хорошую квартиру подберем! Просто… ну… поменьше по площади…
— Всё, — оборвала я. — Разговор окончен. Квартиру продавать не собираюсь. Решай свои жилищные проблемы сам. Ты уже взрослый.
Илья обиделся и положил трубку.
***
На следующий день около десяти утра прозвучал звонок в дверь. Долгий, настойчивый, вполне напористый. Я посмотрела в глазок — и в дверном проеме стояла свекровь во всей красе…
Приоткрываю дверь, натягиваю улыбку, а она сразу:
— Тамара, родная моя, как же я рада тебя видеть! — и уверенно зашла в прихожую, словно танк.
Не оставалось ничего другого, как пригласить родственницу на кухню и поставить чайник. И разговор начался:
— Тамусь, а почему ты вчера так Ильюшку расстроила? — спросила Ирина Николаевна. — Он до сих пор беспокоится. Говорит, всю ночь не сомкнул глаз.
— А почему он должен беспокоиться? — спокойно спросила я.
— Как почему? Он же о будущем думает! О своей семье! О детях, которые у него будут! А ты… Ну, Тамарочка, ну как же так?
— Как именно? — уточнила я.
— Подумай сама, моя умница. Тебе одной столько пространства… зачем? Молодым же тесновато, они уже планируют деток… Кстати, я уже поговорила с хорошими знакомыми, они очень заинтересованы в твоей квартире.
— С какими именно знакомыми? — настороженно спросила я.
— С очень порядочными людьми, Тамарочка. Интеллигентные вроде, и главное — деньги у них есть, сразу заплатят, без всяких задержек. Тебе же на эти средства где-нибудь в спальном районе уютную однушку купим, и ещё останется на ремонт!
— Ирина Николаевна, — сказала я, стараясь не подавать виду, — а кто вообще сказал, что я согласна продавать квартиру?
— Тамара, дорогая, — свекровь взглянула на меня с приторной нежностью. — Ты же разумная и образованная женщина. Неужели не осознаешь? Это же твой единственный сын! Твоя кровиночка! Неужели ты не поможешь ему как следует встать на ноги?
— Помочь я готова, — ответила я. — Но не ценой собственного жилья!
— Кто, интересно, требует от тебя таких жертв? — усмехнулась свекровь. — Тебе уже ясно сказали: у тебя будет своя квартира, только чуть меньше этой.
— Или, может, ты считаешь метры важнее счастья собственного сына? — прищурилась она.
И тогда я поняла — решение уже принято без моего участия. От меня лишь ждут согласия и подписей.,— Ирина Николаевна, — спокойно, но решительно заявила я, — это моя квартира. И распоряжаться ею буду исключительно я.
— Тамар, не стоит так упрямиться, — покачала головой свекровь. — Ильюшка ведь так на тебя надеется… Он думал, что мама его поддержит и поймет…
— Пусть рассчитывает только на себя! — не выдержала я. — Пусть приложит больше усилий и зарабатывает!
— Он и работает, и старается, — вздохнула Ирина Николаевна. — Но ты же сама понимаешь, как сейчас непросто. А тут такая отличная возможность…
— Ирина Николаевна, — ответила я, — эту квартиру мы вместе с вашим сыном заработали. Нам было нелегко, и вам тоже. Всем людям всегда приходится непросто. Поэтому не надо играть на жалости. Если человек решил создавать Кременчуг, он осознавал, что делает. Пусть теперь отвечает за свой выбор. Повторяю — квартира не продается. Всё, конец разговора!
Ирина Николаевна ушла с хмурым видом, но я понимала, что это не последний раунд.
***
Вскоре я оказалась в настоящем кольце давления. Илья звонил постоянно, иногда по два раза в день.
— Мам, ну почему же так… Почему ты поступаешь так? — жаловался он в трубку. — Это же… честно говоря… как-то не по справедливости выходит. Мы здесь в съемной квартире живем, каждый месяц платим по двадцать тысяч, а у тебя комнаты просто пустуют… Так не должно быть!
Устав слушать одно и то же, я внезапно вспомнила, что у свекрови, которая так переживает за внука, тоже есть трёшка, в которой она одна живет. К тому же у покойного мужа была там доля, которую должен был унаследовать Илья…
— Илья, а почему вы не живёте у бабы Галины Сергеевны? — спросила я, когда сын позвонил в очередной раз. — Там всем хватает места.
Странно, подумала я. По моим воспоминаниям, квартира свекрови была в отличном состоянии, без необходимости в ремонте…
***
Тем временем Ирина Николаевна развернула активную деятельность.
— Тамарочка, — говорила она самым жалобным тоном, — ведь Семен, мой родной сын, очень хотел бы, чтобы Ильюшка был счастлив…
— Ирина Николаевна, — резко ответила я, — мой Семен хотел, чтобы его сын вырос самостоятельным человеком, а не жил за чужой счёт!
— Как ты смеешь?! — возмущалась свекровь. — Как язык повернулся так говорить о своём ребёнке?!
— Тамара, — пыталась она убедить в другой раз, — взгляни сама… Цифры говорят сами за себя! Это выгодно всем!
— А как насчёт вас, Ирина Николаевна? — спросила я. — У вас ведь тоже есть трёхкомнатная квартира.
— При чём тут я? — удивлялась свекровь. — У меня совсем другая ситуация… И у меня сделан ремонт.
— Ремонт, говорите, — подумала я. — Хорошо…
Наконец я решила перейти к действиям.
***
Вообще, ремонт я давно собиралась делать. А тут, как говорится, случай сам подоспел. Приобрела материалы, наняла хороших мастеров, и дело пошло.
Как об этом сын узнал — не знаю. Но однажды вечером мне позвонила мать его жены Анна.
— Тамара, — начала она, — ну разве вы по-настоящему не понимаете, что молодым Кременчугам нужно помогать?
— Помогать надо, — ответила я. — Но в разумных пределах. Вы с этим согласны?,— Неужели для вас квартира дороже самого Кременчуга? Родного сына превыше всего не стоит?
— А как насчет вас? — ответила я. — Почему бы вам не поддержать родную дочь?
— А я не в состоянии! — заявила она. — У нас совершенно иная ситуация… Мы еще и в ипотеке застряли!
— Понятно, — выдохнула я. — Совсем другая ситуация…
Вот так всегда получается. Как только дело касается «квартирного вопроса», они сразу утверждают, что у них совершенно иное положение. Ничего нового под солнцем!
***
Осада длилась целых тридцать дней. Все — сын, свекровь и моя невестка — неустанно звонили, апеллировали к совести, обещали какие-то выгоды… Но я твердо решила: свою квартиру продавать не намерена.
И вот, как-то вечером возвращаюсь из магазина, тащу вверх тяжеленные сумки, останавливаюсь отдохнуть. Вдруг сверху доносились знакомые до боли голоса, я замираю, прислушиваюсь.
— Бабуль, не знаю, что с мамой делать, — ворчал Илья. — Она уперлась, как танк, и никак не уступает! Кстати, куда она носится? Зачем мы тут топчемся? Может, ей позвонить?
— Подожди, внучек, — успокаивала его Галина Сергеевна, — просто нужно немного потерпеть, поняла? Мы ее обязательно добьем, поверь мне.
— Не уверен! — раздраженно отозвался сын. — Я уже не выдерживаю аренду… С одной квартиры переехали из-за дороговизны, с другой скоро выселимся… Что, комнату в коммуналке снимать? Аня каждый день пилит меня. Говорит, нормальные мужья за раз решают жилищный вопрос, а я…
— Терпи, дорогой, я чувствую, она скоро сломается, — пыталась убедить бабушка.
— Бабуль, — внезапно произнес Илья, — скажи мне… почему я не могу у тебя проживать? Ведь у тебя там целых три комнаты! Места хватит всем!
— Ильюшка, — после небольшой паузы очень осторожно проговорила Галина Сергеевна, — у меня там… Ну, как тебе сказать…
— Да говори прямо, — настаивал Илья, — только без разговоров о ремонте.
— Там сейчас живут жильцы! — выдала Галина Сергеевна.
— Что? Какие жильцы? — удивился Илья.
— Студенты. Я им комнаты сдаю. Ребята приличные, аккуратные, платят без задержек…
— Ты сдаешь комнаты?! — рассвирепел сын. — То есть ты пустила чужих людей в дом, а я теперь должен жить где-то непонятно где?!
— Ильюшка, пойми меня правильно… — попыталась объяснить бабушка. — Пенсия у меня небольшая, а такой доход хоть и небольшой, но стабилен… А ты… Ты молодой, крепкий, да еще и кременчугский. Работаешь. Так почему бы тебе ипотеку…
— Бабуль, — голос Ильи стал холодным, — выходит, мы с Аней снимаем жилье, ты заставляешь меня выгнать собственную мать из дома, а сама… сдаешь комнаты? Вот это да!
В этот момент я услышала шаги сына на лестнице и быстро спряталась с пакетами за углом у мусоропровода. Илья не заметил меня и подскочил мимо. За ним тихо спустилась свекровь. Когда её шаги умолкли, я вернулась домой.
— Ну и нашлась же наша Галина Сергеевна! — подумала я.
***
На следующее утро, едва позавтракав, я позвонила Илье.
— Сынок, приезжай ко мне. Хочу обсудить с тобой вопросы по квартире.
Когда сын приехал, я спросила:,— Илья, скажи-ка, чья это квартира?
— Папина, — пробормотал он с раздражением.
— Папина? Вот как?
Он поднял на меня глаза и промямлил:
— Бабушка утверждала, что папа сам покупал эту квартиру. Он собирался оставить ее мне, а потом… ну… так вышло, что ее переписали на тебя…
— Вот откуда, значит, эта… спецоперация, — подумала я. — Ах, Галина Сергеевна!
— Илья, эта квартира покупалась нами с папой вместе. Документы, подтверждающие это, я сейчас тебе покажу.
Я принесла папку с бумагами на квартиру и передала их сыну.
— Значит, бабушка… — начал он в замешательстве.
— Бабушка тебе хорошенько промыла мозги, — перебила я его. — Теперь слушай внимательно. Твой отец имел законную долю в бабушкиной квартире. Он её унаследовал от дедушки. А теперь эта доля переходит тебе по праву. Половина трехкомнатной бабушкиной квартиры принадлежит тебе. Понимаешь?
Илья молчал, на его лице отражалось то, что он пытается осмыслить услышанное.
— Знаешь, что я предлагаю? — продолжила я, глядя ему прямо в глаза. — Поговори с бабушкой о размене. Либо пусть она выкупит твою законную долю. На эти деньги вы с Анной сможете приобрести отличную однушку.
— А если она откажется? — тихо спросил сын.
— В таком случае — через суд добивайся выделения доли, — пожала плечами я. — Закон полностью на твоей стороне.
***
Илья ушёл совсем другим человеком — задумчивым и притихшим. А спустя два дня мне позвонила явно рассерженная Галина Сергеевна.
— Тамара! Что ты ему в голову вбила?! — завопила она. — Теперь он требует, чтобы я отдала ему половину своей квартиры или выкупила его долю! Это только от тебя он мог такого научиться!
— А почему вы решили, что это от меня?
— А от кого же ещё?! — возмутилась свекровь. — И как ты только додумалась про Семенчину долю вспомнить…
И вдруг она вздохнула, застонала.
— Тамар, а куда ж я пойду выкупать долю?
— Может быть, на доходы от сдачи комнат студентам? — невинно предположила я.
Наступила долгая пауза.
— Ты… ты что, подслушивала нас? — наконец выдавила свекровь.
— Не подслушивала, а услышала именно то, что было нужно, — ответила я и спокойно положила трубку.
Через три месяца Ирина Николаевна, скрипя зубами и ругая все на свете, выкупила у внука его законную долю почти за три миллиона гривен. И Илья с Анной наконец-то переехали в собственную уютную однокомнатную квартиру.
Свекровь, конечно, на меня обиделась знатно. Ну и пусть. Мои отношения с ней от этого ничуть не пострадали. (Все события вымышлены, любые совпадения случайны)
