Оно — всего лишь аттракцион.
Снова вы создали красивую оболочку без содержания, ведь у вас нет настоящих воспоминаний.
Или, что еще хуже, вы стыдитесь их.
Вы прячетесь за своими приемами, словно за щитом.
Боитесь, что без этих трюков вас никто не заметит.
Анна застыла, словно пораженная молнией.
Ее уверенность треснула, как стекло. — Вы… вы не имеете права… — шептала она. — Я имею право оценивать то, что вы сделали, — твердо ответил я. — Но вы ничего не создали.
Вы принесли нам лишь сладкий воздух.
Ноль баллов.
Это был приговор.
Андрей, стоявший за кулисами, поспешил к ней.
Она рыдала, уткнувшись ему в плечо.
Это был приговор.
Андрей, находившийся за кулисами, бросился к ней.
Она плакала у него на плече.
Вечером дома разгорелся скандал. — Она меня уничтожает!
Эта ведьма с балкона!
Она меня преследует!
Она знает, куда бить! — резко остановилась и посмотрела на меня.
В ее глазах мелькнуло сомнение. — А вы… вы всегда такая спокойная, Тамара Сергеевна.
Вам нравится, когда меня унижают?
Я подняла на нее взгляд. — Мне не по душе, когда человек обманывает себя, — спокойно ответила я. — А потом пытается обмануть и других.
Она смотрела на меня несколько долгих секунд.
В этот момент я поняла, что в ее сознании только что встретились две истины.
Мои слова и слова судьи Тамары.
Она смотрела на меня несколько долгих секунд.
И я осознала, что в ее голове только что сошлись две точки.
Мои слова и слова судьи Тамары.
После этого дня Анна стала словно тенью.
Она начала искать.
Я находила книги, сдвинутые с места в кабинете, следы поисков в браузере.
Она искала.
Но моя анонимность была защищена крепким контрактом.
Незадолго до финала я стала свидетелем одной сцены.
Андрей принес домой свежий бородинский хлеб.
Анна, заметив его, побледнела. — Убери это! — почти крикнула она. — Я же просила не приносить в дом эту… эту гадость!
Она выхватила буханку и выбросила ее в мусорное ведро с таким отвращением, словно держала что-то мерзкое.
В тот же вечер я услышала, как она шепотом ругалась по телефону: «Мама, я просила тебя не напоминать мне об этом!
Никогда!
Я больше не ем черный хлеб, и ты тоже не ешь!
Мы можем позволить себе нормальную еду!» Тогда все стало на свои места.
Перед финалом я пригласила Игоря на разговор. — Игорь, у меня для тебя идея финала.
Идея, которая взорвет рейтинги. — Я весь во внимании, моя таинственная леди! — Тема — «Голая правда».
Три простых ингредиента.
Без всяких трюков.
А в конце… я выйду из тени.
Игорь поперхнулся кофе. — Ты… серьезно?
Десять лет… — Десять лет — достаточно, чтобы поставить точку, — сказала я. — Ты получишь свое шоу.
А я — свою справедливость.
В день финала напряжение дошло до предела.
Анна выглядела измученной.
Ее соперником был скромный парень из Переяслава.
Дмитрий выбрал свеклу.
Ольга — козий сыр. — Третий ингредиент… — мой голос разнесся по залу, — …черный хлеб.
Я заметила, как лицо Анны дернулось.
Это был удар ниже пояса.
Она впала в ступор.
Металась по своей рабочей зоне.
Это была агония.
Парень из Переяслава создал гениальный салат.
Анна вынесла тарелку с размазанными фиолетовыми и белыми полосами, посыпанными черными крошками. — Анна, — начал я, — вы вновь пытались нас обмануть.
Но сегодня обманули лишь себя.
Вы презирали простую еду, потому что она напоминала вам о том, кем вы были.
Она возвращала вас в детство маленького городка.
И к вашему первому, настоящему вкусу.
Кусочку черного хлеба с сахаром.
Вкусу стыда и мечты о другой жизни.
Камера крупным планом показывала ее лицо.
Ужас.
Понимание. — Откуда… вы… знаете? — прошептала она, глядя на темный балкон.
По моему сигналу, который мы отрепетировали с Игорем, свет на балконе медленно зажегся.
Я поднялась.
И вышла из тени.
Просто я.
