На столе лежала записка: «Тамара, спасибо за гостеприимство.
Прости, если чем обидели.
Поедем к себе.
Тётя Валя.» Тамара прочла записку дважды, затем опустилась на диван и закрыла глаза.
Наступила такая тишина, что за окном было слышно, как вечерний Киев наполняется звуками. — Вот и всё, — тихо произнесла она.
И, возможно, впервые за две недели ощутила себя хозяйкой в собственном доме. — Эй, ну подожди, — растерянно почесал затылок Сергей. — Это же семья… Как я им это скажу? — Ты уже ничего говорить не будешь, — резко ответила Тамара, застегивая молнию на сумке. — Скажу я.
Только потом не удивляйся, если ваши отношения рухнут.
Она прошла мимо него в коридор, обула обувь и открыла дверь. — Где ты будешь ночевать? — Сергей выглядел так, будто впервые увидел жену в таком состоянии. — У мамы.
По крайней мере, она не пытается меня учить жизни и не требует котлет.
Тамара хлопнула дверью, оставив мужа наедине с надвигающейся бурей.
Вернувшись на следующий день, она обнаружила в квартире тишину.
На столе в гостиной лежала записка, написанная широким почерком Натальи Ивановны: «Тамарочка, зачем так сразу?
Мы же не хотели зла.
Уезжаем, не держи обиду.
Тётя Валя.» Тамара села на диван, посмотрела на свои руки и вдруг заметила, что они дрожат.
Два дня назад она бы подумала, что должна испытывать стыд.
Но теперь внутри царило лишь одно чувство — облегчение.
Через пару часов пришёл Сергей.
Увидев её на кухне, он подошёл и виновато обнял за плечи. — Прости меня, — тихо произнёс он. — Главное, что они ушли, — ответила Тамара. — В следующий раз будем умнее.
Гости — это прекрасно.
Но только если ненадолго.
И впервые за долгое время её губы изогнулись в улыбке. — Ты уверен? — Тамара села рядом с мужем и взглянула ему в глаза. — Ты действительно хочешь так поступить? — Да, — ответил Сергей, сжав плечи. — Ты же видишь, что здесь происходит.
Это не жизнь, а… не знаю что.
Тамара глубоко вздохнула, глядя на его лицо и на его неуверенные глаза.
Она понимала, что он будет тянуть до последнего.
Но сегодня терпение закончилось. — Тогда скажи им прямо, что им пора домой, — сказала она твёрдо. — И не затягивай, потому что я не выдержу, если это продлится хоть ещё день. — Хорошо, — кивнул Сергей, но тревога всё ещё читалась в его глазах.
В кухне продолжался разговор.
Наталья Ивановна, казалось, не замечала ничего вокруг, кроме собственного монолога о том, как тяжело ей в Киеве, как её не понимают, как всё здесь не так.
Игорь молчал, как обычно.
Когда наступил вечер, все собрались за столом, и атмосфера была напряжённой, словно натянутой струной.
Никто не знал, кто сделает первый шаг.
Тамара была готова к любому развитию событий, но стояла твёрдо. — Наталья Ивановна, Игорь, — сказала она, отодвигая тарелку, — давайте поговорим. — О чём тут говорить? — отозвалась тётя, явно не желая признавать, что разговор назрел. — Всё и так ясно. — Нет, не ясно, — твёрдо сказала Тамара. — Вы приехали погостить на пару дней.
Прошло две недели.
Думаю, ваше пребывание здесь подошло к концу.
Пора возвращаться домой.
Наталья Ивановна посмотрела на неё, словно на непонимающего ребёнка, и уронила вилку. — Что?!
Ты что, с ума сошла?!
Мы же семья!
Как ты можешь так говорить?! — её голос повысился, и казалось, что стены сжимаются.
