Видя, что вас нет у окна, я решила убедиться, что у вас всё в порядке!
Ольга бросила взгляд на Сергея.
Её глаза говорили: «Видишь?» Тамара Николаевна вошла на кухню, держа сумку с продуктами. — Серёженька, я дома наварила тебе борща.
Принесла.
А то, кажется, Ольга совсем разучилась готовить.
И картошки с мясом тоже.
Ты же любишь мою картошку.
Ольга ощутила, как кровь приливает к лицу.
Каждый визит свекрови сопровождался похожими «заботливыми» колкостями. — Спасибо, Тамара Николаевна, но я сама готовлю для мужа. — Конечно, конечно, — махнула рукой свекровь. — Но материнская пища всё равно полезнее.
Правда, Серёж?
Сергей сидел, словно на иголках.
Он чувствовал напряжённость между женщинами и не знал, что ответить. — Мам, спасибо, но не стоило специально идти… — Ерунда!
Мне не сложно.
Я живу рядом.
Кстати, Ольга, я заметила, что в вашей ванной плитка отклеилась.
Нужно Сергею починить это на выходных.
Ольга сжала кулаки.
Тамара Николаевна не просто зашла с едой.
Она осматривала квартиру! — Тамара Николаевна, когда вы успели заметить плитку в ванной? — А, ну… я же утром заходила.
Хотела посмотреть, как Сергей спит.
Он вчера был очень уставший.
Вот и заглянула в ванную по дороге. — По дороге куда?
Свекровь запнулась. — Ну… в общем, не важно.
Главное — починить надо.
Ольга поднялась.
Её терпение окончательно лопнуло. — Тамара Николаевна, не кажется ли вам странным заходить утром в чужую квартиру и осматривать все комнаты? — Чью чужую? — возмутилась свекровь. — Это квартира моего сына! — Это квартира вашего сына и его жены!
И у нас есть право на личное пространство! — Ольга! — Сергей попытался её остановить.
Но Ольга уже не могла себя сдержать. — Нет, Серёж!
Хватит!
Я больше не могу молчать!
Тамара Николаевна, я вас очень прошу: верните ключи от нашей квартиры.
Наступила гробовая тишина.
Свекровь побледнела, а потом покраснела. — Что?!
Ты хочешь, чтобы я отдала ключи от квартиры собственного сына?! — Я прошу вас уважать наши границы.
Если хотите прийти в гости — звоните заранее.
Так делают все семьи. — Для всех, но не для нашей! — Тамара Николаевна повернулась к сыну. — Сергей!
Ты позволишь этой… этой невестке выгонять родную мать из твоего дома?!
Все взгляды обратились к Сергею.
Он сидел, опустив голову, и молчал.
Это было самое трудное испытание в его жизни.
С одной стороны — мать, которая одна воспитывала его после развода с отцом.
С другой — жена, которую он любил и которая была права в своих требованиях. — Мам… — тихо начал он. — Может, Ольга права.
Возможно, нам действительно нужно больше… личного пространства.
Тамара Николаевна смотрела на сына так, будто он её предал. — Ты… на её стороне? — Я ни на чьей стороне, мам.
Я просто считаю, что семейные пары должны жить самостоятельно.
Свекровь опустилась на стул.
По её щекам покатились слёзы. — Значит, я вам больше не нужна.
Значит, я теперь чужая.
Ольга почувствовала укол жалости.
Она не хотела доводить пожилую женщину до слёз.
Но отступать было невозможно. — Тамара Николаевна, вы не чужая.
Вы мать Сергея.
