Владимир находился во второй комнате, когда Тамара открыла дверь — на пороге стояли две незнакомые женщины, участковый и еще один мужчина. — Здравствуйте, вы к мне? — спросила она.
Одна из женщин строго взглянула на нее: — Тамара Сергеевна Серова? — Да. — Мы представители опеки. — Опеки?
Извините, зачем? — Можно пройти?
Женщины осмотрели комнату, заглянули в холодильник, откинули одеяло на кровати. — Собирайте детей. — Что?
Вы с ума сошли!
Я никому не отдам своих детей!
Сергей и Илья прижались к ней с двух сторон и уже плакали.
Они не понимали, что происходит.
Одна из женщин сделала знак участковому — он подошел и стал отнимать у нее мальчиков. — Мама!
Мамочка!
Не забирай нас!
Тамара сопротивлялась изо всех сил.
Она удерживала детей, но второй мужчина схватил ее за руки и заломил их. — Мамочка!!!!
Она сквозь туман видела, как мальчишки яростно дерутся, бьются в истерике, их глаза были полны страха.
Она снова попыталась вырваться, и ей удалось освободиться от мужчины, но перед ней оказался участковый.
Он уже передал Илью женщинам, и они вдвоем быстро понесли мальчиков вниз по лестнице.
Дети кричали так, что кровь стыла в жилах.
Участковый держал Тамару до тех пор, пока крики не утихли, а машина не отъехала от подъезда.
Он разжал руки, и она рухнула на пол.
Тамара выла, словно раненое животное.
Через несколько минут в комнате осталась только она.
Она поднялась и огляделась.
В поле зрения попал большой топор.
Раньше он принадлежал бабушке, когда еще здесь было печное отопление, а потом почему-то никто его не выбросил.
Тамара встала, схватила топор.
Покрутила его в руке, слегка улыбнулась, правда, улыбка больше походила на оскал.
Она вышла из комнаты и направилась к двери Людмилы Ивановны.
Когда дверь была выбита, а визжащая Людмила забилась почти под кровать, кто-то схватил Тамару и вырвал топор из ее рук. — Дура!
Что ты творишь?
Кому ты делаешь хуже?
Это был Владимир.
Тамара выдохнула: — Мне теперь все равно… Мне вообще без разницы… Владимир утащил ее к себе, уложил на диван и дал какую-то таблетку.
Она послушно приняла ее.
Она знала, что стоит Владимиру отвернуться, и она убежит.
Тамара понимала, куда побежит — к мосту.
Но вдруг голова стала тяжелой, и глаза не хотели открываться.
Она уснула — Владимир не пожалел снотворного.
Он вышел из комнаты и направился к Людмиле Ивановне.
Та сидела за столом, растрепанная, и пила валерьянку. — Довольна? — спросил он. — Ох, Владимир… Я не думала, что все так получится… Я думала, она попугает и съедет… — Съедет?
Вот что, завтра забери все свои письма.
И молись, чтобы все обошлось, а то я могу и не уследить за Тамарой.
Тогда тебе точно конец.
Людмила Ивановна тихо кивнула.
Весь месяц Тамара собирала справки, характеристики, сдавала анализы на алкоголь.
Она даже не рассчитывала на успех — опустила руки, решив, что все бессмысленно и помощи не будет.
Но Владимир, по-прежнему мрачный и угрюмый, не давал ей оставаться одной ни на минуту и постоянно подталкивал к действиям.
Когда стало ясно, что детей, возможно, вернут, Тамара словно проснулась. — Владимир… Все это благодаря тебе… И впервые он улыбнулся.
