Вам у нас обязательно понравится!
В квартире на третьем этаже старинного кирпичного дома воцарилась такая тишина, что можно было услышать, как за окном шелестят листья каштана.
Тамара стояла посреди комнаты, выпрямив спину и сложив руки перед собой.
Её взгляд был твердым и непреклонным. — Денис на вашу квартиру я не отдам! — произнесла она спокойно, но в голосе звучала непоколебимая решимость.
Свекровь Лариса Ивановна медленно опустила чашку на блюдце.
Звук получился резким, почти оглушающим в повисшей тишине. — ЧТО ты сказала? — в её голосе дрогнул гнев. — Вы меня прекрасно услышали.
НИКАКИХ Денис больше не будет.
Олег, сидевший на диване рядом с родителями, побледнел.
Его пальцы судорожно вцепились в подлокотник.
Рядом с ним золовка Светлана опустила взгляд, разглядывая узор ковра. — Тамара, может, не стоит… — начал было Олег, но жена остановила его взглядом. — Стоит.
Давно пора было это сказать.
Свёкор Валерий Михайлович откашлялся: — Девочка, похоже, ты не понимаешь.
Мы не просим, а забираем то, что нам причитается.
Олег — наш сын, и его доходы — наши доходы. — НЕПРАВДА, — сделала шаг вперёд Тамара. — Олегу тридцать четыре.
Он взрослый человек с собственной семьёй.
И деньги, которые я зарабатываю в медицинском центре, принадлежат МНЕ. — Ах так! — вскочила с дивана Лариса Ивановна. — Значит, теперь ты будешь тут командовать?
Забыла, кто тебя сюда привёл? — Никто меня никуда не приводил.
Мы с Олегом сами купили эту квартиру.
И на МОИ накопления, между прочим.
Светлана подняла голову: — Тамара, маме с папой действительно нужна помощь.
Их пенсии… — Их пенсий вполне хватает на жизнь.
А то, что они ежемесячно требуют по пятьдесят тысяч — это не нужда, а ПАРАЗИТИЗМ. — Олег! — взревел Валерий Михайлович. — Успокой свою жену!
Олег встал, но вместо того чтобы подойти к Тамаре, остался возле дивана, нервно перекатываясь с ноги на ногу. — Пап, может, и правда… мы столько уже дали… — Ты что, против родителей выступаешь? — Лариса Ивановна посмотрела на сына так, будто он предал её. — Я лишь говорю, что Тамара работает на двух ставках, я тоже стараюсь… У нас растёт дочь. — Вот именно! — поддержала Тамара. — Маше нужна школа искусств, репетиторы.
А вы требуете деньги на квартиру, которая вам НЕ НУЖНА.
У вас есть трёхкомнатная! — Мы хотим переехать в новостройку, — заявила Лариса Ивановна. — Имеем право на достойную старость! — За счёт других?
НЕТ, вы не имеете такого права!
В комнату вошла двенадцатилетняя Маша.
Девочка остановилась в дверях, внимательно глядя на напряжённые лица взрослых. — Мам, что происходит? — Ничего, солнышко.
Иди в свою комнату, сделай уроки. — Но бабушка плачет… Тамара обернулась.
Лариса Ивановна действительно утирала глаза платком, хотя слёз не было видно. — Твоя мать — бессердечная женщина, — всхлипнула свекровь. — Выгоняет нас на улицу! — ХВАТИТ! — повысила голос Тамара. — НЕ ЛГИТЕ!
Никто вас не выгоняет.
Просто денежный поток закрывается.
Навсегда. — Маша, милая, — подозвала племянницу Светлана. — Пойдём, я помогу тебе с математикой.
Когда они вышли, Валерий Михайлович выпрямился во весь рост. — Значит так.
Либо деньги идут, либо мы забираем Олега.
И внучку с собой.
Суд нам её отдаст, связи у нас есть. — Попробуйте, — усмехнулась Тамара. — Очень интересно посмотреть, как вы объясните судье, почему здоровые люди предпенсионного возраста не способны себя содержать. — Мне шестьдесят восемь! — возмутился свёкор. — И вы прекрасно могли работать консультантом, как делали это до пятидесяти пяти, пока не решили, что дети обязаны вас кормить.
Олег наконец подошёл к жене: — Тамара, давай не будем ссориться.
Может, найдём компромисс? — Компромисс?
Мы уже три года отдаём им больше половины доходов!
Я не могу купить дочери новые кроссовки, потому что твои родители требуют квартиру в «Коблево»! — Это престижный район! — возразила Лариса Ивановна. — Это ВАШИ понты, а не наша обязанность! — Мы тебя в люди вывели! — заорал свекровь. — Деревенская замухрышка!
Если бы не мы, ты бы до сих пор коров доила в Кобеляках!
Тамара рассмеялась.
Смех был искренним и звонким. — В люди вывели?
Я сама поступила в медицинский институт, сама окончила его с отличием, сама устроилась на работу.
А Олега встретила в библиотеке, когда готовилась к экзаменам.
Так что НИКТО меня никуда не выводил!
Не приписывайте себе заслуги. — Но мы же помогали… — попытался вмешаться Валерий Михайлович. — Когда?
Когда Маша родилась, вы приехали через месяц, посидели час и уехали.
Когда я после родов лежала с осложнениями, вы даже не позвонили.
Зато когда понадобились деньги на ваш ремонт — тут вы сразу вспомнили, что мы семья! — Олег, ты слышишь это? — вцепилась в руку сына Лариса Ивановна. — Твоя жена оскорбляет твоих родителей! — Я говорю ПРАВДУ.
И знаете что?
Мне надоело молчать!
Тамара подошла к серванту и достала папку с документами. — Вот.
Все чеки и переводы за последние три года.
Два миллиона четыреста тысяч.
На эти деньги мы могли бы купить Маше отдельную квартиру! — Мы не требовали отчётов! — взвился свёкор. — А я и не отчитываюсь.
Я ставлю точку.
С сегодняшнего дня — НИ КОПЕЙКИ. — Олег! — мать смотрела на сына с мольбой в глазах. — Сынок, ты ведь не допустишь… Олег молчал, глядя в пол.
Тамара посмотрела на мужа и вздохнула. — Вот так.
У вас есть выбор.
