Настоящий заботливый сын — давайте выразим ему благодарность.
Тамара Сергеевна растерянно моргнула с кусочком сыра на вилке, Наталья уткнулась лицом в тарелку, а Алексей бросил на меня тяжёлый взгляд, полный обиды.
В этом взгляде впервые мелькнули не только обида, но и понимание — он всё осознал.
Муж самостоятельно отменил визит к матери, когда я показала ему пустой блокнот.
Он понял, что мой список — это цена его слабостей, которую он больше не желает платить. Ужин быстро подошёл к концу, разговоры не складывались.
Родственники ушли почти сразу после еды, сославшись на усталость.
Не было ни «до следующей встречи», ни «было очень вкусно».
На прощание Тамара Сергеевна хлопнула сына по плечу: – Отдыхай, сынок, слишком уж устал ты.
Это была последняя колкость, направленная, конечно, не ему, а мне.
Остались одни с Алексеем среди грязной посуды и остатков дорогой еды на столе.
Он долго молчал, убирая тарелки в раковину, затем повернулся ко мне: – Зачем ты так поступаешь? – А как, Лёша?
Как иначе?
Я пыталась говорить, но ты не слушал, теперь почувствовал.
Он не ответил, просто отвернулся и включил воду.
Неделя прошла в молчании, мы почти не общались, ограничиваясь бытовыми фразами, напряжение висело в воздухе.
В пятницу вечером он подошёл ко мне, когда я поливала цветы, искал слова: – Ири… может… в выходные… гости… – было видно, как тяжело ему это даётся.
Я молчала, поставила лейку, подошла к комоду, достала блокнот в кожаной обложке и ручку.
Села за стол, раскрыла его на чистой странице.
Он смотрел на меня, потом на пустой лист, и в глазах промелькнула паника.
Он понял — это не угроза, а просто напоминание.
Молча развернулся, взял телефон и вышел на балкон, плотно закрыв за собой дверь.
Сквозь стекло я видела его силуэт, стоящего спиной ко мне, который поднёс трубку к уху.
Голос был твёрдым, без привычной детской заискивающей интонации: – Мам, привет.
Да.
Мы в эти выходные едем к родителям Ирины на блины.
Да, всё уже договорено.
В следующие?
Мам, давай созвонимся на неделе, посмотрим.
Ладно, пока.
Он вернулся, положил телефон на стол и прошёл мимо, не глядя.
Я убрала ручку и блокнот в ящик комода, подошла к холодильнику.
Та же банка с рассолом и пакет майонеза, но теперь эта пустота не тяготила, а символизировала свободу.
Взяла большое красное яблоко из вазы и впервые за долгое время искренне улыбнулась.
