Не подозревая подвоха, я немного приободрилась. – О!
И сыр с дырочками, который любит Наташа, только швейцарский, а не отечественный.
В магазине на углу он появляется не всегда. – Значит, проверим. – И конфеты «Птичье молоко».
Только «Рот Фронт», остальные она не воспринимает. – Конечно.
Всё? – Всё, больше вроде ничего особенного.
Она внимательно посмотрела на аккуратно составленный список. – Молодец, Лёша.
Давай выясним, во сколько обходится мамина забота!
Я отправила мужа за швейцарским сыром.
И впервые он столкнулся с тем, насколько дорого обходится упрямство его семьи. Субботнее утро.
Я коснулась мужа за плечо, он спал, повернувшись к стене. – Вставай, добытчик.
Алексей пробормотал что-то и попытался укрыться одеялом, я положила перед ним на подушку вчерашний список, банковскую карту и карту города. – Пора за продуктами.
Он сел на кровати, протирая глаза, несколько секунд изучал бумаги, затем сонным, растерянным взглядом посмотрел на меня. – Ири… что случилось?
Может, купим всё в супермаркете рядом с домом?
Я сделала вид, что удивлена. – Ты что?
Для мамы?
Так нельзя.
Она сразу почувствует что-то не так и расстроится.
Алексей глубоко вздохнул и потянулся к джинсам, висящим на стуле.
Он понимал этот тон, спорить было бессмысленно. – Вот тут рынок.
Мясо у Михайлова, он торгует с шести утра.
Скажешь, что от Ирины, он отложит лучший кусок, только не опоздай, иначе всё разберут оптовики.
А здесь лавочка с творогом, свежий завоз ровно в семь.
Я протянула ему карту. – Деньги на карточке, там должно хватить, только чеки собирай, хорошо?
Интересно, во сколько нам обходится мамина любовь.
Он вздрогнул от последней фразы, молча взял ключи от машины и вышел.
Через час прозвучал первый звонок. – Ирина, я на рынке, не могу найти твоего Михайлова! – Лёша.
– Лёша, ты же мужчина, спроси у людей.
Ты справишься, я в тебя верю.
И повесила трубку.
Второй звонок поступил из сырного магазина. – Ирина, ты видела, сколько он стоит?! – почти кричал он. – Этот швейцарский, он стоит как крыло от самолёта!
Может, наш возьмём?
Пошехонский? – Лёша, ты же знаешь, что Наташа «наш» не любит, расстроится, не экономь на родных.
Пожалуйста, милый, не заставляй меня краснеть перед сестрой.
В трубке раздался тяжёлый вздох.
