Свекровь, Тамара Сергеевна, издевалась надо мной почти с самого начала нашего знакомства.
Не грубо и не открыто — она была слишком утончённой и воспитанной, чтобы позволять себе вульгарные выходки.
Её насмешки напоминали шелковистые удары хлыста, которые не оставляли синяков, но проникали глубоко в душу.
Они искусно скрывались за её изысканными, всегда выверенными до мельчайшей детали улыбками, за лёгким, будто сочувственным наклоном элегантной головы, за аристократически приподнятой бровью и фразами, острыми, словно лезвие: «Ну что ж, милая, у каждого из нас своя… аура, не правда ли?» или «Как трогательно, что ты всё ещё сохраняешь такую милую, простую привычку».
Однако самой едкой и обжигающей её репликой, той, что врезалась в моё сознание, словно раскалённая игла, оставив неизгладимый след, было одно слово, брошенное с лёгким вздохом: — Деревенщина… Она произнесла его в тот самый день, когда я впервые переступила порог их роскошного особняка — дома моего будущего свекра и свекрови — после нашей помолвки с их сыном Дмитрием.
Мы сидели в гостиной, напоминавшей музейный зал, с гобеленами на стенах и хрустальными люстрами, отражавшимися в лакированном паркете.
Пили чай из фарфоровых чашек, настолько лёгких, что казалось, они вот-вот рассыплются от прикосновения.
Я, очарованная и подавленная этой холодной красотой, от волнения поставила чайную ложечку не на блюдце, а прямо на скатерть.
Тамара Сергеевна бросила на этот промах взгляд, полный безмолвного, холодящего кровь недоумения, будто я только что оскорбила фамильный портрет.
Затем она мягко улыбнулась и тихо, почти шёпотом, но так отчётливо, чтобы услышали все, произнесла: — Ах, деревенщина… Дмитрий в тот момент не выказал ни малейшего изменения в лице, не заступился.
Он лишь опустил глаза, и я заметила, как по его запястьям пробежали мурашки — мурашки стыда.
Но странно, что я не ощутила обиды.
Вместо этого внутри родилась нечто твёрдое, холодное и беспощадное, словно алмаз, сформированный под давлением.
Я тихо прошептала про себя, глядя в её самодовольные глаза: «Смейся, смейся.
Всё равно однажды ты будешь говорить обо мне иначе».
Наша история с Дмитрием началась в Киеве, на вернисаже в Центре современного искусства.
Он — наследник империи недвижимости, блестящий выпускник Кембриджа, владелец успешной IT-компании, человек, чьё детство прошло среди лимузинов, частных самолётов и бесконечных светских приёмов.
Я — дочь, как я скромно говорила, «простой семьи» из глубинки Винницкой области.
Но моя «простота» была не той, что с высокомерием представляют столичные жители.
Наша деревня — это не покосившиеся избушки, а процветающий агрохолдинг «Вересковые луга».
Мой отец, потомственный хлебороб, ещё в непростые девяностые начал с нуля: приобрёл одну корову по имени Зорька, потом вторую, затем, не щадя сил, взял в аренду старенький трактор.
Год за годом, капля за каплей, он создал первую ферму, потом вторую.
А моя мать, женщина с безупречным вкусом и страстью к прекрасному, преобразила наш родовой дом в настоящую жемчужину — особняк в стиле «кантри-люкс», где подлинные антикварные комоды соседствовали с панорамными окнами, выходившими на бескрайние поля, где под открытым звёздным небом бился бассейн, а зимний сад благоухал экзотическими цветами.
Но я не спешила раскрывать эти карты.
Ни Дмитрию, ни тем более его семье.
Зачем?
Пусть их предубеждения живут своей жизнью.
Правда всегда выходит наружу в самый неожиданный момент.
Свадьбу мы сыграли скромную, в Затоке.
Только мы двое, свидетели и фотограф, который запечатлел нашу любовь на фоне бирюзового океана.
Ни родных, ни толпы гостей.
Дмитрий мечтал о «чистом старте», без давления условностей и семейных драм.
Я с радостью согласилась — мне тоже хотелось уединения.
Тамара Сергеевна, разумеется, пришла в негодование. — Что это за профанация? — шипела она в телефон. — Ни пышного платья, ни фуршета, ни традиционных тостов!
Это не свадьба, а какая-то формальность! — Зато наша, — парировала я, и в голосе моём звучала твёрдость.
После медового месяца мы вернулись в столицу.
Жили в его лофте в центре, а затем приобрели просторный коттедж в подмосковных Броварах.
Дмитрий окунулся в работу, а я занялась благотворительным фондом помощи сельским школам и вела популярный блог о новом поколении аграриев — умных, современных, высокотехнологичных.
