Сайт для Вас!
Я стояла у дверей квартиры, где прошло всё моё детство, и не могла поверить, что ключ, который держала в руках, был последним.
Муж постоянно повторял, что продажа наследства — единственный способ спасти его жизнь.
Я поверила ему, отдала всю сумму до последней копейки, а спустя неделю правда настигла меня в самом неожиданном месте, заставив взглянуть на свою жизнь совершенно иначе. *** Я смотрела на мужа, и сердце сжималось от жалости.
Игорь сидел на диване, прижав руки к голове, а его плечи слегка дрожали.
Такого потерянного я его ещё никогда не видела. — Оля, ты же понимаешь, это всё… конец, — прошептал он, не поднимая взгляда. — Игорь, перестань!
Врачи ведь сказали, что шанс есть.
Операция… Да, дорогая, но мы что-нибудь придумаем! — Что именно мы придумаем? — он резко поднял на меня покрасневшие глаза. — Что?
Нам никто не даст такой кредит!
Ипотека на нашу однокомнатную квартиру у нас и так уже висит!
Просить у родителей?
У меня у самой гроши, а твоя мама едва сводит концы с концами.
Он был прав.
Сумма, которую назвали в львовской клинике за операцию на сердце, казалась для нас неподъёмной.
Редкий порок, который проявился внезапно и агрессивно. — Но должен же быть какой-то выход! — я села рядом и взяла его за руку.
Она была ледяной.
Игорь помолчал, а потом посмотрел на меня таким взглядом, что у меня всё внутри похолодело. — Выход есть, Олечка.
Один.
Я уже знала, что он скажет.
Мысли об этом витали в воздухе с тех пор, как не стало моей бабушки.
Три месяца назад я унаследовала её трёхкомнатную квартиру в сталинском доме в центре Ивано-Франковска. «Родовое гнездо», как говорила бабуля. — Нет, Игорь.
Только не это, — я покачала головой, чувствуя, как ком поднимается к горлу. — Ты же знаешь, я обещала бабушке… — Обещала! — он вскочил, вырвав руку. — А мне ты что обещала?
В горе и в радости, в болезни и в здравии!
Или это были просто слова?
Моя жизнь не стоит твоих обещаний покойнице? — Не говори так!
Это нечестно! — слёзы хлынули из глаз. — Это память! — Память!
А я скоро сам стану памятью!
Тебе так будет лучше?
Ты будешь сидеть в этой квартире и вспоминать, как могла меня спасти, но не сделала этого!
Его слова ударяли без предупреждения.
Я смотрела на его измождённое лицо, на панику в глазах и ощущала себя предательницей.
Он прав.
Что значат стены по сравнению с жизнью любимого человека? — Прости, — прошептала я. — Прости, я не подумала.
Конечно, мы продадим её.
Он сразу же расслабился, подошёл и крепко обнял меня. — Олечка, моё солнышко, я знал, что ты меня любишь.
Мы продадим её, я вылечусь, а потом заработаем на новую, ещё лучше!
Только представь, как мы заживём!
Он уже улыбался, строил планы, а я стояла в его объятиях и ощущала, как из меня вырывают кусок души.
Я ещё не знала, что это лишь начало моего кошмара. *** Найти риелтора оказалось просто.
Игорь сразу же занялся этим, сказал, что у его приятеля есть «проверенный человек».
Но я почему-то не хотела доверять такую важную задачу кому-то постороннему.
И тут я вспомнила.
Владимир.
Владимир Семёнов.
Моя первая студенческая любовь.
Тихий, умный парень с необычайно серьёзными глазами.
Мы были вместе почти год, а потом я встретила Игоря — яркого, шумного, словно фейерверк.
И я, дурочка, ушла к Игорю, разбив Владимиру сердце.
От общих знакомых я слышала, что он стал успешным юристом, открыл собственную фирму, специализирующуюся на сделках с недвижимостью.
Найти его номер оказалось несложно. — Алло, — раздался знакомый, но теперь более глубокий и уверенный голос. — Владимир?
Привет.
Это Ольга.
Ольга Андросова, помнишь? — я нервно теребила край футболки.
В трубке на несколько секунд воцарилась тишина.
Мне показалось, что это длилось целую вечность. — Помню, — наконец произнёс он.
Голос звучал ровно, без эмоций. — Что-то случилось?
Я сбивчиво, запинаясь, рассказала о болезни Игоря, необходимости срочно продать квартиру. — Мне нужен лучший.
Мне нужен человек, которому я могу доверять.
Я подумала о тебе. — Понятно, — снова наступила короткая пауза. — Хорошо.
Приходи завтра в мой офис, посмотрим документы.
Адрес пришлю сообщением.
Он говорил так холодно и отстранённо, будто мы и не были знакомы.
Мне стало не по себе.
Может, зря я ему позвонила?
На следующий день я сидела в его роскошном кабинете с панорамными окнами.
Владимир почти не изменился, только стал взрослее, в уголках глаз появились едва заметные морщинки, а дорогой костюм сидел на нём безупречно. — Итак, — он просмотрел принесённые мной документы. — Квартира чистая, ты единственный собственник.
