Счетовод несчастный.
У людей горе, а она мелочи считает. — Это не горе, Тамара Сергеевна, — резко ответила Ирина. — Это просто финансовая неграмотность.
Анастасия брала кредит на шубу, имея зарплату всего в двадцать тысяч.
Здесь не трагедия, а математика.
Ирина подошла к столу, взяла свою сумку и достала папку с билетами. — Завтра в пять утра уезжаем.
Поезд до Коблево.
Витя, если ты решил остаться — ключи от квартиры оставь на тумбочке.
Я устала тянуть лямку за всех.
Она вышла из кухни, плотно закрыв за собой дверь, но даже через стену было слышно, как свекровь начала причитать, проклиная «эгоистку», а Анастасия перешла в рыдания.
Вечером, когда они уже собирали чемоданы в своей небольшой «двушке», Виктор попытался завязать разговор. — Ир, зачем ты так с мамой?
Она же старая… Ирина аккуратно складывала футболки мужа стопочкой.
Её руки на мгновение остановились. — Витя, ты знаешь, что такое закон сохранения энергии? — спросила она, не оборачиваясь. — Если где-то прибыло, значит, где-то убыло.
Твоя сестра живет не по средствам, забирая энергию и деньги у нас.
Я консультировалась с юристом на работе.
Ты знаешь, что такое субсидиарная ответственность?
Нет?
А то, что долги родственников мы не обязаны платить, если не были поручителями.
Ты ничего не подписывал? — Нет… вроде, — испугался Виктор. — Вот и хорошо.
Согласно Гражданскому кодексу, каждый отвечает за свои обязательства сам.
Анастасии давно пора подать на банкротство физических лиц, раз она в такую яму залезла.
Это законный выход, хоть и с последствиями.
Но ведь проще с брата стрясти, правда?
Виктор молчал.
Он понимал, что жена права.
Ирина всегда была такой — правильной, скучной, надежной.
Как скала.
Но сегодня эта скала дала трещину.
Ирина села на край кровати и закрыла лицо руками.
Плечи её затряслись. — Ира?
Ты что? — Виктор растерянно присел рядом, неловко обнял её за плечи. — Я просто хочу увидеть море, Витя… — прошептала она сквозь слёзы, и в этом шёпоте звучала такая боль, что у Виктора защемило сердце. — Я устала.
Я так устала считать каждую копейку, устала быть сильной, устала быть плохой для твоей родни.
Я просто хочу хоть раз пожить для нас.
Понимаешь?
Моя мама так и умерла, ни разу не выезжая за пределы области.
