Сайт для Вас! — Твоя пенсия — это ваши заботы, — произнёс внук, не отрываясь от экрана телефона.
Тамара Сергеевна застыла с чашкой в руках.
Чай уже остыл, но она всё ещё сжимала фарфоровую чашку с розочками — подарок покойного мужа к серебряной свадьбе.
Илья развалился в кресле, пальцы быстро бегали по экрану, холодный свет подсвечивал его лицо. — Что ты сказала? — тихо переспросила бабушка. — Слышал же.
Ты не ребёнок.
Разберётесь со своими деньгами сами.
Тамара Сергеевна отложила чашку на стол.
Руки её дрожали.
Она смотрела на внука и не могла его узнать.
Где тот мальчик, что бегал к ней с разбитыми коленками?
Который плакал в её объятиях, когда родители ссорились?
Который ласково звал её бабулечкой и просил рассказать сказку на ночь? — Илюша, мне нужно сто тысяч на операцию.
Сердце совсем плохо стало, врач предупреждает… — Не Илюша, а Илья.
И у меня есть дела поважнее.
Внук поднялся, засунул телефон в карман джинсов.
На нём была куртка, купленная на полпенсии Тамары Сергеевны, кроссовки — за треть цены.
Бабушка вспоминала, как покупала ему эти вещи, как сияли его глаза, как он обнимал её и благодарил. — Какие дела важнее моего здоровья?
Илья усмехнулся, поправил причёску. — Хочу машину купить.
Настоящую, не развалюху.
И квартиру снимать отдельно от родителей.
Надоели со своими нотациями. — А я разве не важна? — Важна, конечно.
Но каждый должен отвечать за себя.
Вы же взрослые люди, сорок лет трудились, должны были копить.
А то всю жизнь прожгли, а теперь с протянутой рукой ходите.
Тамара Сергеевна села на табурет у кухонного стола.
Ноги подкосились.
Сердце билось так сильно, что казалось, выскочит из груди.
Сорок лет она работала кладовщиком на заводе.
Получала мизерную зарплату, но умудрялась откладывать.
Сначала на свадьбу сына, потом на его учёбу, потом помогала внуку.
Покупала ему игрушки, одежду, оплачивала кружки.
Когда родители развелись, именно к ней Илья бежал за утешением. — Помнишь, как я тебя в детский сад водила?
Мама и папа работали, некому было.
Я отпрашивалась с завода, теряла премии. — Ну и что?
Я просил вас об этом? — Илья пожал плечами. — Сами решили нянчиться, сами и разбирайтесь.
Тамара Сергеевна закрыла глаза.
Вспомнила, как маленький Илья простудился, температура под сорок.
Она три ночи не спала, ставила компрессы, поила лекарствами.
Вызывать скорую боялась — в больнице тогда творился ужас.
Она сама его вылечила, поставила на ноги. — А когда ты в пять лет заболел воспалением лёгких?
Кто тебя лечил? — Врачи лечили.
Медицина. — Врачи один раз пришли, рецепт выписали и ушли.
А я неделю сидела рядом с тобой.
Не ела, не спала.
Дедушка говорил, что я скоро сама в больницу попаду от усталости.
Илья достал телефон, снова уткнулся в экран. — Слушайте, я тороплюсь.
Встречаюсь с друзьями.
Если нет денег на операцию, обращайтесь к родственникам.
У вас же есть брат. — Олег сам еле сводит концы с концами.
Пенсия у него ещё меньше моей.
А операция дорогая, без неё я не доживу до весны. — Тогда берите кредит.
Или что-нибудь продайте. — Что продать, Илюша?
Квартира коммунальная, комната восемнадцать метров.
Мебель старая, никому не нужна. — Ну не знаю.
Если честно, это не моя проблема.
Тамара Сергеевна поднялась, подошла к шкафу, достала старую коробку из-под конфет.
В ней лежали фотографии.
Илья в год, делает первые шаги, тянет ручки к бабушке.
Илья в три года, сидит у неё на коленях, они читают книжку.
Илья в школьной форме, первое сентября, рядом гордая бабушка с огромным букетом. — Посмотри на эти фотографии, — она протянула коробку внуку.
Илья даже не взглянул. — Зачем мне это старьё?
У меня всё в телефоне хранится. — Это твоё детство.
Наши общие годы. — Детство закончилось.
Я взрослый, у меня своя жизнь.
Тамара Сергеевна убрала коробку обратно.
Руки дрожали всё сильнее.
Она села за стол, пытаясь прийти в себя. — Хорошо.
