В тридцать семь лет Лиля достигла тех высот, о которых многие люди только осмеливались мечтать. Собственная квартира, в хорошем районе, просторная и светлая, с панорамными окнами.
Трехлетний внедорожник, сверкающий чистотой, готовый умчать ее куда угодно — от деловой встречи до загородного пикника. И, как же без этого, ее работа — руководящая должность в крупной компании, где она чувствовала себя как рыба в воде, дирижируя проектами и вдохновляя команду.
Зарплата позволяла ей наслаждаться жизнью, не считая каждую копейку.
Однако за всей этой внешней безупречностью скрывалась тоска.
Тоска по тому, чего у нее не было, — по семье. Подруги-ровесницы давно превратились в опытных мам, щебечущих о подростковых выкрутасах, проблемах с учебой и непомерных расходах на репетиторов.
Они хвастались достижениями своих чад на конкурсах, жаловались на беспокойные ночи с младшими детьми и делились секретами воспитания. Лиля слушала их с легкой завистью, понимая, что скоро ее окружение превратится в клуб бабушек, а она так и останется неприкаянной.
И на горизонте возник он — Андрей.
Неглупый, обаятельный, в меру успешный, как казалось на первый взгляд.
У него тоже была хорошая должность и машина, что добавляло ему очков в глазах прагматичной Лили. Правда, зарабатывал он немного меньше, чем она, но это ее совершенно не смущало, это мелочи.
Около года они встречались, а, когда поняли, что могут и пожить вместе, Андрей переехал в квартиру Лили.
Андрей с самого начала настоял на раздельном бюджете.
— Так честнее, — аргументировал он, и Лиля, которой совсем не хотелось начинать их союз с размолвки, поддержала.
Хотя и до этого не собиралась жить за его счет.
Чего им не хватало?
Детей.
Лиля не колебалась.
Так и спросила:
— Когда мы поживем немного вместе и поймем, что серьезных разногласий у нас нет, у нас будут дети?
— Да.
Андрей не возражал.
И в итоге они приняли судьбоносное решение, которое должно было перевернуть их жизнь с ног на голову.
— Андрюш, — начала Лиля, когда у них было время все обстоятельно обговорить, — Мне кажется, мы готовы.
— Готовы к чему? К ремонту в ванной? Я думаю, еще рано. Только недавно ж поменяли плитку.
— Нет, — Лиля слегка нервничала, — К тому, чтобы нас стало чуть больше. К ребенку, конечно.
— К ребенку? Ну… теоретически, да. Квартира есть, машины две, работа стабильная… Надо посчитать.
И они сели считать.
Расходы на памперсы, всякие салфетки, детское питание, коляски, кроватки, игрушки… Список рос, как снежный ком, грозя поставить под сомнение их финансовое благополучие.
Андрей скрупулезно вносил каждую цифру в таблицу Excel, хмурясь и что-то пересчитывая.
— Итак, — подвел он итоги, откинувшись на спинку стула и устало потирая переносицу, — Получается, потянем. Но придется немного сократить расходы на развлечения и… мои хобби. Если учитывать, что ты будешь меньше работать… То да, что-то сократим.
— Андрюш, ну какие хобби? Рыбалка раз в месяц? — Лиля рассмеялась, — Так на это деньги всегда найдутся, не так уж много на нее уходит.
— Это не просто рыбалка! Это медитация на природе! Это способ перезагрузиться после тяжлой рабочей недели! Это… — он запнулся, — Это моя отдушина! Но ладно, ради общего блага я готов пойти на жертвы.
— Уверяю тебя, рыбалка не пострадает.
Вскоре после этого разговора они решили узаконить свои отношения и расписались в ЗАГСе. А ещ через пару месяцев Лиля узнала, что беременна.
Беременность протекала на удивление легко.
Никакой тошноты, никаких капризов, никаких резких перепадов настроения. Лиля продолжала работать, как ни в чем не бывало, лишь изредка позволяя себе небольшую передышку. Работа ее не тяготила, поэтому доходила она до девятого месяца.
— Ты прямо как вечный двигатель какой-то! — восхищалась ее подруга Марина, — Я в первую беременность еле ноги волочила. А ты скачешь, как молодая лань. И это, несмотря на то, что тебе почти…
— Спасибо, что напомнила, сколько мне лет, — улыбнулась Лиля, — Просто я правильно питаюсь, занимаюсь спортом и стараюсь сохранять позитивный настрой, — отшучивалась она, — И вообще, движение — это жизнь!
Лиля работала до родов. Ее даже увезли в роддом прямо с совещания. Коллеги чуть ли не аплодировали ей стоя, когда она отдавала последние распоряжения и передавала дела заместителю.
— Мои поздравления, Лиль. Точнее, еще рано, но скоро уже можно будет тебя поздравлять, — сказал ей начальник как раз незадолго до того совещания, — Ждем тебя обратно через пару месяцев, ты не засиживайся! Незаменимых у нас, конечно, нет, но ты — на вес золота. Без тебя тут все развалится.
От такого признания аж слезы навернулись.
Лиля была уверена, что быстро вернется в строй. Месяц или, может, три, а потом они наймут няню, и Лиля сможет работать хотя бы по полдня. Работа была ее стихией, ее отдушиной, ее способом чувствовать себя нужной.
Но ее легкая беременность обернулась тяжелейшими первыми месяцами после роддома. Лиля даже думала, что это какой-то баланс. Мол, не может быть же все хорошо. В беременность было очень легко, а теперь вот очень сложно. Баланс.
Сын родился беспокойным. Он плакал и днем, и ночью, не давая Лиле ни минуты покоя, ни часика на сон. Она пыталась его укачивать, кормить, петь колыбельные — все было бесполезно, ничего не помогало особо долго.
Малыш продолжал кричать, иногда прерываясь на то, чтобы поспать. Но Лиле-то не до сна, еще куча дел…
Лиля от недосыпа ничего не соображала. Она ходила с темными кругами под глазами и спутанными волосами. Выход на работу откладывался и откладывался.
О няне и речи быть уже не могло. Конечно, Лиля ушла в долгий декрет. Она надеялась, что со временем все наладится, сын станет спокойнее, и она сможет дальше работать. Но пока что это только в мечтах.
Андрей, казалось, смотрел на Лилю с укором, словно она была виновата в том, что дети, оказывается, разные, и кто-то спит круглыми сутками, а кто-то постоянно плачет.
Для него будто бы стало неожиданностью то, что дети – это серьезно. Он не помогал ей по ночам, не вставал к ребенку, не предлагал покормить или покачать сына немного. Он лишь ворчал, что не может выспаться перед работой.
Когда Лиля в очередной раз пыталась уложить сына спать, Андрей вошел в комнату с мрачным видом.
— Лиль, есть разговор, — и это не предвещало ничего хорошего.
Сын ненадолго уснул и Лиля, вместо того, чтобы хотя бы голову успеть помыть, потащилась разговоры разговаривать.
— Я тут прикинул, подсчитал, — сказал Андрей, — И получается, что из-за твоего декрета наш бюджет просел сильнее, чем мы считали. Ты сейчас практически ничего не зарабатываешь, а расходы только растут. Мы-то все планировали, исходя из того, что ты не будешь долго сидеть дома, и вернешься на работу…
— Но няне тоже надо было бы платить, — заметила Лиля.
— И это выгоднее, чем тебе сидеть дома.
О чем он? Конечно, их финансовое положение ухудшилось. Но они вполне обеспеченно живут. Даже только с его зарплатой и ее декретными у них доход получается выше, чем в среднем у большинства знакомых.
— Но мы не нуждаемся…
— Поэтому, — Андрей выдержал паузу, — Я решил немного изменить систему.
— Какую систему? – Лиля, которая не спала уже несколько дней, с трудом его понимала.
— Вот, смотри. Раз я теперь основной добытчик, то и распоряжаться деньгами буду я. Ты будешь составлять мне список покупок, а я буду решать, что нам нужно, а что нет.
Списки, покупки… В смысле, он будет всегда сам ходить в магазин? Или… или это он говорит, что теперь все ее траты под его контролем?
— Не поняла… Ты хочешь сказать, что теперь я должна просить у тебя деньги даже на ватные палочки?
— Ну, не надо преувеличивать, — Андрей поморщился, словно Лиля сказала что-то обидное, — Просто я хочу, чтобы мы тратили деньги разумно. А ты сейчас, извини, не в самом адекватном состоянии. И своих денег у тебя немного. То, что есть, будет на карточках, и я буду распоряжаться деньгами. Сам. Но ты, конечно, ни в чем не ограничена. Что захочешь, то и куплю. В разумных пределах. Естественно, твоя карта будет у тебя, но ты, пожалуйста, без согласования со мной ничего не покупай. Ну, ватный палочки, конечно, можешь.
Лиля, которая от недосыпа едва соображала, уже и не противилась. Ей бы поспать.
В таком режиме, а иначе это не назвать, они прожили больше года.
Лиля записывала все свои потребности в тетрадку и отдавала эту тетрадку Андрею, чтобы он все купил. Ну, или не купил. Андрей все чаще и чаще отказывал Лиле в тратах на нее.
— Зачем тебе новая кофточка? У тебя и так полно одежды. Ты и не ходишь-то сейчас никуда. А этот крем слишком дорогой, это расточительно, обойдись детским.
Лиля старалась быть понимающей. Она понимала, что Андрей тоже устал, что ему тяжело, сейчас на нем вся финансовая ответственность за семью. Она надеялась, что все вернется на круги своя, когда она выйдет из декрета и снова начнет зарабатывать деньги.
Оно бы у него и сработало, но Андрей зашел слишком далеко, переступив черту, за которой терпение Лили лопнуло.
— Слушай, — сказал он, как о чем-то обыденном, — А зачем тебе вообще карточка? Ты даже по мелочи как-то нерационально тратишь деньги… Давай я буду лучше снимать все декретные и откладывать на будущее. На учебу ребенку, например.
— Чего? Да я даже, когда покупаю что-то на свои декретные, спрашиваю об этом тебя, списки подаю! А теперь ты у меня вообще карту хочешь забрать? Это мои деньги! Я их заработала! И я буду тратить их, как хочу!
— Да и трать на здоровье! Только потом не жалуйся, что у нас денег нет! — огрызнулся он.
Перегнул. Лиля тогда-то все и поняла.
Примерно к году сын стал гораздо спокойнее. Лиля начала высыпаться, и к ней постепенно возвращалась ясность мышления. И тут ей внезапно позвонили с работы, сказали, что без нее не справляются, что проекты стоят на месте, и что ее возвращения ждут с нетерпением.
Ей даже предложили повысить зарплату, чтобы мотивировать ее на скорейшее возвращение в строй.
И Лиля словно очнулась от долгого кошмарного сна. Она увидела, с кем жила все это время, что за человек находится рядом с ней и как он к ней относится.
Баулы с его вещами перекочевали за дверь.
— Это у тебя на фоне недосыпа такое? – упирался Андрей, когда его прогоняли, — Как ты без меня? Не на что тебе будет жить! А мне теперь где жить?
— Это твои проблемы, — ответила Лиля, — А я буду жить так, как считаю нужным.
Она приступила к работе, полная энергии и энтузиазма. Даже няня, кстати, не понадобилась. Сын остался с ее мамой, которой как раз хотелось на пенсию, и которой Лиля платила, как за работу няни. И все были довольны.
Кроме теперь уже бывшего мужа, который скрупулезно отчисляет назначенные алименты и постоянно шлет сообщения, обвиняя Лилю в том, что она якобы тратит все на себя и не думает о ребенке.
“Ты совсем совесть потеряла! Тратишь мои деньги на свои шмотки и развлечения! А сыну что останется? Ты о нем вообще думаешь?”
Лиля даже не шелохнулась.
Она ответила: “Не волнуйся, Андрюша. На развлечения я трачу свои деньги. А твои алименты идут, как ты того и хотел, на будущее образование нашего сына. Откладываю. Хочу, чтобы он вырос достойным человеком. Не таким, как ты”.
Андрей тут же перезвонил, вне себя от ярости.
— Ты что себе позволяешь? Да я в суд на тебя подам! Я докажу, какая ты мать!
— Валяй, — спокойно ответила Лиля, не позволяя себе сорваться на крик, — Мне не привыкать. Я пройду через все это.
И пусть ее бывший муж думает, что она тратит его деньги на себя. Лиля знала, что для нее важен только сын.
Ее жизнь, конечно, далека от идеала. Она мать-одиночка, работающая женщина, которой приходится справляться и с карьерой, и с семьей. И деньги из воздуха не появляются. На все надо заработать. Но она справится.
Василиса Володина предупреждает: финал апреля будет богат на эффектные жесты и необычные события. Кому-то придется…
Малыш неслышно приоткрыл вход и осторожно переступил порог. Не раздалось обычного: «Мам, я пришёл!». Ольга…
В современном мире, где стремительность событий порой сбивает с толку, а логика не всегда даёт…
Народная артистка СССР Алла Пугачева обратилась к поклонникам после своего недавнего дня рождения. В эмоциональном…
Финансовый гороскоп от знаменитого астролога на май 2025 года Последний месяц весны 2025 года будет…
Неужели можно обрести счастье, когда мир так жесток?