«Я не обязана терпеть всё, что вам вздумается» — с решимостью заявила Тамара, готовая разорвать оковы семейных ожиданий

Нет, Игорь.

У ВАС.

У вас с Ольгой и вашей мамочкой.

А у меня — нервы и таблетки.

Ольга разрыдалась, театрально уткнувшись в подушку. — Господи… И как ребёнку жить в такой атмосфере… — Вот именно, — усмехнулась Тамара. — В такой атмосфере жить тяжело.

Особенно мне.

Игорь нервно ходил по комнате. — Ну поймите же друг друга!

Неужели так сложно немного потерпеть?

Тамара посмотрела на кроватку.

На эти бантики, на белые перекладины.

И вдруг осознала: это не просто мебель.

Это знак.

Знак того, что её жизнь захватывают без её согласия.

Что её мнение — ничего не значит.

Она подошла ближе и постучала пальцем по бортику. — Миленько.

Надёжно.

Хорошо, что сделано из дерева.

А знаешь почему?

Потому что из того же дерева можно сделать гробик.

Для нашего брака.

Игорь побледнел. — Тама, хватит! — Нет, — покачала головой она. — Хватит будет тогда, когда вы поймёте: я не обязана терпеть всё, что вам вздумается.

Ольга всхлипывала так громко, что даже кошка испуганно спряталась под диван. — Игорёчек, ну скажи ей что-нибудь… Она меня ненавидит… — Нет, Ольгенышка, — Тамара устало села на стул. — Я тебя не ненавижу.

Я просто не собираюсь отдавать свою жизнь на корм вашему «счастью».

И вдруг она рассмеялась.

Громко, нервно, так, что у обоих отвисли челюсти. — Знаете, в чём ирония?

Вы оба думаете, что я стерва.

А на самом деле я вас обоих терплю.

Каждый день.

И всё ещё держусь.

Вот это и есть настоящее чудо.

Она поднялась, медленно подошла к окну и, не оборачиваясь, бросила: — Но чудеса долго не длятся.

В квартире вновь воцарилась тишина.

Но в этой тишине уже гремела гроза — конец был неизбежен.

Тамара проснулась посреди ночи от странного шума.

Словно кто-то копался в шкафу.

Босиком встала и направилась в коридор.

И что она увидела?

Ольга в три часа утра переставляла её вещи, освобождая место для новой детской коляски. — Что ты делаешь? — голос Тамары прозвучал ледяным.

Ольга вздрогнула, но потом улыбнулась невинной улыбкой. — Ой, Тамарочка, прости… Просто места мало, а коляску завтра привезут.

Я подумала, твои старые вещи можно в кладовку… — Мои старые вещи? — Тамара подошла ближе. — Это мой дом, Ольга.

МОЙ.

И мои вещи здесь будут стоять там, где я захочу.

В этот момент в комнату ввалился сонный Игорь, зевая. — Девочки… ну чего вы опять?

Ночь на дворе… — Игорь, — Тамара повернулась к нему. — Это последний раз, когда я говорю спокойно.

Или твоя сестра завтра же уезжает, или уезжаешь ты вместе с ней. — Ты с ума сошла? — он потер глаза. — Куда она поедет?