— Нет, Артём, ты уезжаешь. Сейчас я помогу тебе собрать твои вещи — и ты покинешь мою квартиру. Ты что, не понял? Я не намерена продавать дом моей бабушки! Хотел поставить меня перед фактом? У тебя ничего не выйдет, — Александра с силой захлопнула чемодан и в сердцах бросила туда последнюю рубашку мужа.
Кто бы мог подумать, что их брак, начавшийся так романтично, закончится сценой почти по анекдоту — «я тебе вещи собрала, дверь вон там».
А ведь всё начиналось с обычной просьбы подруги:
— Сашка, выручай! Ромка пригласил меня в «Ласточку», а его кореш из Новгорода приехал неожиданно. Вдвоем не посидишь — неудобно. Приходи с нами, познакомишься заодно. Парень приличный, не женат.
Александра, или просто Саша, была врачом в местной клинике и на свидания не ходила — времени не было, да и не верила в чудеса. Но Кира, подруга с первого курса, знала, как на неё надавить:
— Ну ты же совсем одна. Тридцать один уже. Ты хочешь старость встречать с котом на коленях?
Саша не хотела. Хотя и признавалась себе в этом неохотно.
Вечером она, как обычно, задержалась на приеме, поэтому к столику в «Ласточке» подошла последней. За столом уже сидели Кира с Ромкой и незнакомец в светло-синей рубашке. Улыбка — как будто солнце на закате. Неулыбчивый. Серьёзный. Интересный.
— Саша, это Артём, — представила его Кира. — Друг Ромки с армейских времён. Он сегодня у нас в гостях. Ну что, давайте заказывать!
Вечер тянулся натужно. Ромка и Кира ворковали, Артём молчал, а Саша чувствовала себя лишней. Но когда она собралась уходить, подруга её ошарашила:
— Слушай, у тебя ведь две комнаты. Можно Артёма к тебе на ночь? Нам его даже на ковре негде уложить. А в гостинице сейчас ценник — мама не горюй.
Саша замерла. Это как-то… неудобно. Она едва знала этого человека. Но Артём вдруг мягко сказал:
— Я уеду утром, обещаю. Просто переночевать. Устроился на собеседование, шансы хорошие. А ночевать негде.
Саша вздохнула и согласилась. По пути они зашли в круглосуточный супермаркет, и Артём оплатил все покупки, пошутил на кассе, и как-то стало легче. Дома они сели пить чай… и разговорились. Словно старые знакомые. Оказалось, он не молчаливый — просто не любит суеты и не терпит лишнего шума. Они болтали почти до рассвета.
Через неделю Артём снова появился с чемоданом — его взяли на работу в инженерную компанию, и он переезжал в Екатеринбург окончательно. Саша встретила его у метро, и сама же предложила:
— У меня всё равно свободная комната. Оставайся, если хочешь.
Он остался. Сначала всё было по-дружески. Готовили вместе, ходили на рынок, смотрели кино. Через месяц они спали в одной постели. А ещё через две недели он предложил:
— Саша, давай поженимся.
Свадьба была тихая. Ни лимузина, ни ресторана, ни струнного квартета. Просто в ЗАГС, потом в кафе с родителями и друзьями. А вечером — вдвоем с пиццей на диване. Саша была счастлива.
Но со временем Артём начал меняться. Он стал задерживаться на работе, потом отлынивать от домашних дел. Все больше лежал на диване, а все заботы по дому перешли на Сашу.
— Устаю, — объяснял он. — Ты же сама говоришь, что у меня сложная работа. А ты… ну ты женщина. У вас это в крови — уют, плита, порядок.
А зарплату он упрямо держал на своём счету.
— Я коплю. Потом расширимся. Будет у нас трёшка. Пока что справимся на твой оклад.
Саша устроилась на вторую ставку. Стала вставать в пять утра, приходить в десять вечера. Готовила, стирала, мыла. А он всё чаще говорил:
— Меньше соли. У меня давление.
— Слишком много мяса. Холестерин растёт.
— Почему в ванной зеркало грязное?
Саша терпела. Верила, что это временно. Что мужчинам бывает тяжело. Что скоро всё наладится.
Но ничего не налаживалось.
Потом умерла её бабушка. Та самая, у которой Саша каждое лето проводила в детстве. Дом в деревне Староселье — крепкий, просторный, с яблоневым садом и деревянной банькой — достался внучке.
Саша поехала на похороны, провела там неделю — и вдруг поняла, что впервые за много лет дышит по-настоящему. Нет гудящих автобусов, очередей в поликлинике, пыли и суеты. Только свежий воздух, тишина и земля под ногами.
Когда она вернулась домой, Артём даже не встретил её у порога.
— Ты где была? Я с голоду тут чуть не умер. Завтрак есть?
— Ты не подумал, что я тоже устала?
— Не видел я ещё, чтобы мужики к плите подходили. Что я — баба?
Позже, за ужином, она рассказала о бабушкином доме.
— Просторный. Добротный. Там даже погреб сухой. Я бы туда на выходные ездила. Отдыхать.
Артём нахмурился, а потом будто оживился:
— Слушай, давай его продадим! Сейчас на землю хороший спрос. Половину на меня перепишешь — и найдём покупателей. Разделим, купим трёшку. И ребёнка заведём, наконец.
Саша опешила. Но мягко ответила:
— Дом не продаётся. Я туда перееду. Может, насовсем. Там в сельсовете почтальона ищут. И кур заведу. Буду сыр варить.
Артём стал раздражённым, потом умоляющим, потом холодным.
Несколько месяцев он не говорил о доме. И вот однажды Саша пришла домой и увидела в своей квартире незнакомых людей. Они пили чай на кухне, оживлённо обсуждая что-то с её мужем.
— Сашка! — просиял Артём. — Вот и ты! Сейчас всё подпишем, передадим ключи — и деньги на счёт. Купим квартиру мечты!
— Ключи? — растерялась она. — Кому?
— Покупателям дома. Ты не волнуйся, я всё уладил. Просто не хотел тебя грузить. Пошли за документами.
Саша молча ушла в спальню. Через минуту вышла с чемоданом.
— Вот, Артём. Помогу тебе собрать вещи. Ты уезжаешь. Разве ты не понял? Я не собираюсь продавать бабушкин дом. Ни сейчас, ни потом.
Покупатели молча встали и вышли. Артём попытался объясниться, но Саша была непоколебима.
Через месяц они развелись. А летом Саша переехала в Староселье.
Сначала ей было одиноко. Потом на соседнем участке появился новый жилец — Александр, инженер на удалёнке, разведен. Познакомились на почте, потом — на сельсовете, потом он пригласил её на шашлыки.
Через полгода они сыграли свадьбу. Сельскую, шумную, с танцами под гармонь и угощением на всех.
Счастье оказалось совсем не там, где она его искала. Оно ждало её в покосившемся, но уютном доме, где окна выходили в сад, а не в мусорный бак. В жизни, где муж чинит заборы, кормит кур и варит по утрам кофе — просто потому, что любит.
Когда надежды рушатся, остаётся лишь выживать.
Как много стоит счастье, если за ним стоит целая армия требований?
Сила женщины способна перевернуть целый офис.
Её сердце рвалось, но правда оказалась жестокой.
Дом, который должна была любить, превратился в поле битвы.
Сколько боли скрыто за этими самомнительно «щедрыми» предложениями?