«Ты всегда мамина любимая» — плакать от горечи призналась Марина своей успешной сестре перед разрывом отношений

— Маринуль, привет! Мы с Денисом решили на недельку слетать в Коблево!

Голос Светланы в трубке звучал звонко, словно колокольчик на ветру. Беззаботный, радостный… раздражающий.

— Мы забронировали отель пять звёзд, всё включено! Позже пришлю фотки!

Марина молчала, крепко сжимая телефон, что пальцы побелели у неё. За окном коммунальная квартира на Васильевском, серый одесский двор смотрел на неё покосившимся забором и переполненными мусорными баками.

— Алло? Марин, ты там?

— Я здесь, — хрипло выдавила Марина. — Слушай, Света… можешь мне пожалеть денег?

Пауза. Долгая, вязкая, как мёд с ложки.

— Оксана приболела, а на лекарства у меня нет.

— Марина… — вздох сестры прозвучал, словно приговор. — Сколько можно? Я ведь месяц назад тебе пять тысяч отдавала.

— Те деньги были на коммуналку! А сейчас ребёнок болен!

— Ладно, ладно. Переведу две тысячи. Но это в последний раз, Марин. Мы не банк.

«Не банк». Эти слова вонзились в голову, как заноза под ногтем.

***

После разговора Марина так и осталась сидеть на продавленном диване, уставившись в тёмный экран телефона. Тридцать восемь лет прожито, и что в итоге? Касса в продуктовом магазине — двадцать пять тысяч в месяц.

Алименты от Сергея — когда платит, когда нет. Дочь-подросток, которая постоянно болеет в этой проклятой коммуналке, где зимой холод, а летом духота.

А у Светланы что? «Светлана — молодец, Светлана — отличница, Светлана — гордость семьи…»

Ещё с детства так было. Родители души не чаяли в обеих, казалось. Но Марина всегда чувствовала разницу. Светлане покупали книги, отдавали в кружки, рассказывали про её успехи соседям.

А Марина была просто… была. Тихая, домашняя, хозяйственная.

— Маринушка у нас хранительница очага, — улыбалась мама на вопросы о младшей дочери. — Она создана для семьи.

И Марина поверила в это. Восемнадцать лет — и замуж за первого встречного — Сергея из соседнего двора. Родила Оксану, варила борщи, стирала носки…

А Светлана к тому времени закончила институт с красным дипломом, поступила в аспирантуру, встретила «того самого» Дениса.

Теперь Светлана — кандидат наук, возглавляет лабораторию в НИИ. Живёт в квартире-студии с панорамными окнами, ежегодно трижды ездит на отдых, покупает орхидеи и дизайнерскую мебель.

А Марина… Марина просит денег на лекарства для больного ребёнка.

***

Оксана появилась на кухне в пижаме, растрёпанная, с покрасневшими глазами.,— Мам, у меня горло болит, — хрипло произнесла дочка, и Марина ощутила, как сердце сжалось от одновременного чувства жалости и злости.

Жалости к ребёнку. Злости на судьбу.

— Понимаю, солнышко. Тётя Светлана даст на лекарства, попьёшь антибиотик.

— Опять к тёте просила? — Оксана нахмурилась, и в её взгляде промелькнуло что-то… стыд? — Мне как-то неудобно.

Эти слова поразили Марину сильнее всякой пощёчины. Дочь испытывает «стыд» за мать. Четырнадцатилетняя девочка смущается из-за того, что её мама вынуждена просить помощь у состоятельной родственницы.

— А что ещё делать? — ответила Марина резко. — Зарплата будет только через неделю.

Оксана молчала, отвернулась, и в этом жесте скрывалось столько… разочарования. Будто дочь вдруг увидела маму такой, какая она есть на самом деле. Неудачницей. Попрошайкой.

— Иди, ложись, — сказала Марина устало. — Я буду сбивать температуру.

Весь рабочий день она возвращалась мыслями к этому разговору. Проверяла товары, считала сдачу, улыбалась покупателям — и не переставала думать.

О взгляде дочери. О словах Светланы: «Мы не банк». О том, что в тридцать восемь лет она всё ещё зависит от чужой помощи.

А ведь всё могло сложиться иначе! Если бы родители поддержали её так же, как Светлану. Если бы не повторяли постоянно, что главное для женщины — семья. Если бы не Сергей с его пьянками и изменами…

«Если бы, если бы…»

Вечером Марина решила съездить к Светлане. Не только за деньгами — чтобы поговорить. Возможно, сестра поймёт, насколько ей тяжело. Возможно…

***

Квартира Светланы встретила её тишиной и ароматом дорогих свечей. Студия в пятьдесят квадратных метров — больше, чем вся коммунальная квартира Марины.

Панорамные окна, за которыми мерцал вечерний Одесса. Дизайнерская мебель, орхидеи на подоконниках, на стенах — постеры с художественных выставок.

— Заходи, чай будешь? — Светлана суетилась на кухне, доставая пирожные из холодильника. — Денис в командировке, одному скучно.

Марина устроилась на кожаном диване, который мог стоить, наверное, половину её полугодовой зарплаты. На журнальном столике лежали каталоги отелей Коблево, путеводители и билеты на самолёт.

— Светлана, — начала она, не в силах молчать, — почему у тебя вышло замужество, а у меня нет?

Сестра удивлённо подняла бровь:

— В каком плане?

— В самом прямом! Ты Дениса нашла — умного, доброго, хорошо зарабатывающего. А мне же достался Сергей-алкоголик, который алименты платит нерегулярно!

— Марин, при чём здесь удача?.. — Светлана поставила чайник и повернулась. — Я Дениса встретила в аспирантуре, мы вместе учились, писали научные статьи. У нас общие интересы, одинаковый уровень образования. А ты в восемнадцать лет вышла замуж за первого встречного…

— Правда! — резко встала Марина с дивана. — Значит, я — дура, а ты — умная! Я неправильную жизнь прожила, а ты — правильную!

— Я такого не говорила…,— Но ты же думаешь! — Высота и злость проникли в голос Марины. — Что я сама виновата в своих бедах!

Светлана подошла с чашкой чая и положила её на столик. Её лицо выразило усталость и настороженность.

— Марина, что с тобой? Ты сегодня какая-то… агрессивная.

— А как ты думаешь?! — Марина топталась по комнате, словно зверь в ловушке. — Я тружусь на кассе за гроши, живу в коммуналке с больным ребёнком, а ты периодически летаешь куда-то! В Коблево, в Яремче, в Ялту…

— И почему это я должна отвечать за твои трудности?

— Кто же ещё?!

Эти слова сорвались с языка сами, и Марина испугалась их силы. Но уже было невозможно остановиться.

— Ты всегда мамина любимая! — выкрикнула она, размахивая руками. — Тебя в престижный вуз поступили, диссертацию помогли защитить, связи обеспечили! А мне что? Мне сказали: «Выходи замуж, рожай детей — это твоё женское предназначение»!

— Марина, родители умерли десять лет назад, — спокойно произнесла Светлана. — Ты действительно до сих пор злишься на них?

— Не на них! На тебя!

Воцарилась тишина — звонкая, оглушающая, в которой отчётливо слышалось тиканье дизайнерских часов на стене.

Светлана побледнела и аккуратно поставила чашку.

— На меня? За что?

— За то, что ты отняла мою жизнь! — Марина ощущала, как внутри что-то болезненное разрывается.

— Ты забрала всё! Родительскую любовь, хорошее образование, карьеру, достойного мужа! А мне что досталось? Одни остатки!

— Марина, сейчас ты говоришь глупости…

— Глупости?! — Она схватила с стола каталог отелей Коблево и потрясла им в воздухе.

— А это что? То, что ты каждый раз морщишься, когда я прошу у тебя денег — тоже глупость? Или то, что ты рассказываешь о своих отпусках, зная, что я никуда не езжу — тоже глупость?!

— Я… я хочу поделиться с тобой своей радостью…

— Ты хвастаешься! — заоралa Марина. — Ты хочешь, чтобы я видела, какая ты успешная, а я — жалкая неудачница!

— Марина, успокойся…

— Не собираюсь! — Марина бросила каталог на пол. — Знаешь, что сегодня Оксана сказала? Что ей «стыдно» за меня! За то, что её мать постоянно просит деньги у богатой тётки!

Светлана вздрогнула, словно получила удар.

— Я никогда… — её голос сдвинулся в дрожь. — Я никогда не считала себя богатой и не унижала тебя…

— Да перестань! — Марина повернулась к сестре, глаза её были полны слёз ярости.,— Каждый раз, когда ты рассказываешь о работе, о муже, о отпусках, я ощущаю унижение! Каждый раз, когда ты протягиваешь мне деньги с этим мучительным выражением лица, я чувствую себя униженной!

— Марина…

— ТЫ СВОИМ УСПЕХОМ ИСПОРТИЛА МНЕ ВСЮ ЖИЗНЬ!

Эти слова повисли в воздухе, словно проклятие. Светлана сидела неподвижно, лишь по щекам медленно стекали слёзы.

— Знаешь, — прошептала она, — я всё время думала, что мы — сёстры. Что мы… любим друг друга.

— Любят равных, — сквозь стиснутые зубы ответила Марина. — А мы никогда не были равными.

***

Светлана поднялась и подошла к окну. Она долго всматривалась в огни ночного города, затем спокойно повернулась. Лицо её затвердело, как камень.

— Уходи, — тихо, но твёрдо сказала она.

— Что?

— Уходи. Не возвращайся больше. И не проси денег. — Голос её оставался ровным и твёрдым.

— Если я такая ужасная и испортила тебе жизнь — тогда живи без меня.

Марина попыталась что-то ответить, но ком взялся в горле. Светлана отвернулась к окну.

— Деньги на тумбочке, — добавила она, не оглядываясь. — Забирай и уходи. Навсегда.

***

Марина взяла конверт с деньгами и вышла из квартиры. В лифте взглянула на себя в зеркало — лицо покраснело от слёз и гнева, волосы растрёпаны. Похожа на безумную.

«А может, я и правда сумасшедшая?»

Дома она уселась на кухне и пересчитала деньги. Две тысячи. Этого хватит на лекарства для Оксаны и немного еды. Дочка спала в соседней комнате, дыхание ровное — температура спала.

Марина заварила чай, достала телефон. Хотела написать Светлане, попросить прощения… Но за что? За то, что сказала правду? За то, что наконец озвучила то, что долгие годы гнило у неё в душе?

Или правда в том, что виновата она сама?

Что выбирала лёгкие пути и теперь обижается на тех, кто шёл труднее?

«Но это же несправедливо! — кричало что-то внутри. — Одним всё, другим ничего! Одним – талант, красота, удача… Другим — касса, коммуналка и вечные долги!»

Марина допила остывший чай и отправилась в свою комнату. Лёгла, натянула одеяло до самых глаз. За стеной слышалось тиканье часов, где-то россыпался каплями сломанный кран — снова куда-то потёк.

А завтра Светлана уедет в Коблево. Пять звёзд, всё включено, бирюзовое море…