В подъезде стоял запах кошек и чужих котлет.
Ольга спешно поднималась по лестнице, услышав знакомый скрип дверной петли.
Дверь её квартиры — единственного пристанища после развода — была широко открыта. — Ольга, это ты? Наконец-то! — голос свекрови Тамары Сергеевны звучал так, словно хозяйка уже давно сменилась.
Ольга застыла в дверном проёме.
Тамара Сергеевна расположилась в её любимом кресле.
У входа в спальню на полу стояли переполненные баулы. — Что это? — выдавила Ольга. — Ах, это вещи, — махнула рукой свекровь. — Мои. Переезжаю, Ольгушка, куда мне, старушке, одной сидеть?
Ольга ощутила, как земля уходит из-под ног. — Тамара Сергеевна, вы в своём уме? Это моя квартира! — Твоя, твоя, — добродушно ответила та. — Но ведь я помогала тебе её покупать, Ольгушка, разве забыла, кто вносил первоначальный взнос?
Я тогда последние деньги в банк отнесла.
Ольга глубоко вдохнула.
Первоначальный взнос, конечно, был, но эти средства она давно вернула с лихвой в виде постоянных услуг и морального давления. — Тамара Сергеевна, я вам всё вернула с процентами!
Я здесь прописана и плачу налоги! — Ну что ты.
А кто тебе квартиру выбирал?
Кто с тобой по этим хрущёвкам ходил?
Я, Ольгушка, и обои клеила тебе!
Ольга заметила в углу открытый старый чемодан с её мятой одеждой. — Зачем вы трогаете мои вещи?! — А куда мне свои девать? — Тамара Сергеевна хищно улыбнулась. — Места нет, решила, что, наверное, ты всё равно собираешься переезжать. — Я никуда не собираюсь переезжать!
Это моя квартира! — А ты, Ольгушка, разве имеешь право так разговаривать со старшими? — голос свекрови стал мягким, словно мёд. — Я тебя вырастила, считай, откормила, лучшие рецепты борща передавала, а ты теперь меня, как собаку, выгоняешь, неблагодарная! — Тамара Сергеевна, пожалуйста, уходите, — Ольга пыталась сохранить спокойствие. — Прямо сейчас. — Не уйду!
Я здесь жить буду!
Юрист сказал, что я имею право, я же вкладывала деньги, это инвестиции!
Дорога к мечте оказалась усеяна предательством родных.
Она научилась отстаивать свои права в доме, который уже не был ей чужим.
В отчаянии без любви за спиной прячется свет нового начала.
Ложь распалась, оставив за собой лишь горькое пустое место.
Как одно мгновение может кардинально изменить всю жизнь?
Чем больнее, тем скрупулёзнее прячем свои раны.