— Танюш, может, не стоит опять выдавать ему деньги? — Андрей Николаевич наклонился к жене, стараясь говорить как можно тише.
— Да я и сама понимаю, что лучше бы не давать, но ведь это наш сын, Андрей… Как мы ему откажем?
— Только что обсуждали, что он уже взрослый, сам должен нести ответственность за свои решения. А он всё приходит и приходит…
— Ты же знаешь, я не могу спокойно ему отказывать. У него семья, жена…
— Вот про жену-то я и думаю, Танюш. Мне как-то не нравится вся эта история…
Входная дверь слегка скрипнула, потом в коридоре послышались шаги, и в кухню вошёл Костя — высокий, сутулый, с тревожным выражением на лице. Он быстро бросил взгляд на родителей и, опустив глаза, прислонился к косяку.
— Привет. Поговорить бы надо.
— О чём? — Андрей Николаевич выпрямился и положил ладони на стол.
— Да я… — Костя провёл рукой по волосам. — Нужна помощь небольшая.
Татьяна Владимировна вздохнула, но всё же улыбнулась сыну:
— Садись, рассказывай, что случилось.
— Денег нужно, мама… Оксана просит кое-что купить, да и по квартплате образовался долг. А у меня на работе глухо сейчас, премию не дали…
— Сынок, а я тебе не раз говорила: почему ты так боишься жене в чём-то отказать? Покупать любовь — дело неблагодарное.
— Да что вы понимаете? — Костя попробовал было рассердиться, но вышло неубедительно. — Оксана — девушка требовательная, да, но она так ко мне привязалась… ну и я к ней. Просто сейчас период у нас сложный.
— Ты же вроде женился, потому что вы любите друг друга, — голос у Татьяны Владимировны звучал мягко. — Зачем тогда каждый раз деньги занимать под пустые траты?
Андрей Николаевич глянул на сына оценивающе:
— Невеста твоя ещё до брака, помнится, всю душу из тебя вытрясла подарками. Ты тогда тоже приходил, просил. А теперь вы уже женаты, и что? Всё по-старому?
— Папа, не начинай… — Костя откинулся на спинку стула. — Не всё так просто. До свадьбы я хотел произвести впечатление, а теперь… ну, сами знаете, семейная жизнь требует вложений.
— Костя, сынок, — тихо вздохнула Татьяна Владимировна, — нам с отцом надоело смотреть, как ты приходишь вечно за деньгами. Хочу, чтобы ты меня услышал: хватит.
— То есть как — хватит? — в голосе сына прозвучала обида. — Вы что, теперь даже небольшую сумму не сможете мне дать?
— Мы можем, но не хотим, — перебила его мать. — Ты, сынок, сам женился, тебе жену и содержать! А к нам за деньгами ходить хватит.
Костя резко поднялся, словно пружина распрямилась в его теле:
— О чём вы вообще говорите? Я всю жизнь был для вас хорошим сыном! Учился, не гулял допоздна, уважал вас. А вы меня как поддерживали?
— Говоришь, мы тебя не поддерживали? — вмешался Андрей Николаевич, не повышая голоса. — Да мы годами помогали. Когда ты хотел сделать шикарное предложение Оксане, кто заплатил за ресторан и цветы?
— Это же был особый случай, папа! — Костя вскинул руки. — Я хотел, чтобы всё было красиво!
— А после свадьбы? Когда вы поехали в путешествие, я тебе дал приличную сумму. Зачем? Чтобы вы там пожили богато несколько дней, а потом снова в долгах?
— Вы мне всё это теперь ставите в укор? — взгляд у Кости сделался колючим. — Мама, скажи что-нибудь…
— Я уже сказала. — Татьяна Владимировна осталась непреклонна. — Пока вы с Оксаной не научитесь жить по средствам, денег больше не ждите.
Костя покрутил в руках телефон, точно пытаясь сообразить, что ответить. Несколько секунд он смотрел то на мать, то на отца, а потом нахмурился:
— Ну что ж, раз так, то мне тут делать нечего. Пойду.
Он накинул куртку и вышел в подъезд. Татьяна Владимировна печально смотрела ему вслед. Андрей Николаевич подошёл к ней и положил руку на плечо.
— Думаешь, правильно мы сделали?
— Правильно, — тихо ответила она. — Ты ведь прав, иначе мы будем вечно оплачивать его семейную жизнь, а он так ничему и не научится.
***
— Ну что, дал тебе отец денег? — Оксана сидела на диване, листая ленту в телефоне.
— Нет, не дали ничего! — Костя бросил ключи на тумбу и закинул ботинок в угол. — Сказали, мол, и так достаточно помогали.
Оксана недовольно прищурилась:
— Как это “достаточно”? У меня новые сапоги заказаны, я взяла со скидкой! И кстати, косметолог ждёт предоплату!
— Слушай, может, отложишь на время свои хотелки? — Костя произнёс это несмело, ощущая, что нарывается на ссору. — У нас долг за квартиру растёт. Я работаю, но одного моего оклада не хватает на всё.
— Так пусть твой отец добавит! Не понимаю, зачем жадничать? — Оксана отложила телефон и скрестила руки на груди. — Твои родители и так не бедствуют: живут в собственной квартире, машина у них есть, дача тоже. Им жалко помочь родному сыну?
Костя потер лоб:
— Я им не раз объяснял, но они теперь упёрлись и всё. Мама говорит, что мы должны сами справляться.
— Сами? Хорошо. Тогда я сама себе и сапоги куплю… только вот с чего? — в голосе Оксаны прозвучала насмешка. — Ладно, я с коллегой договорюсь, она мне в долг сможет дать, а потом ты ей вернёшь.
— В смысле — я ей верну?! — Костя глянул на жену в изумлении. — Может, ты хоть раз сама за себя заплатишь?
— Ой, да брось. Мы же семья, в конце концов. — Оксана встала. — Мне не нравится, что ты такой нервный. Я ж не по бутикам шляюсь каждый день, всего лишь сапоги прошу.
Костя беспомощно посмотрел на жену:
— Пойми, я не печатный станок. А родители тоже устали денег давать.
— Ничего, выбьешь из них ещё. Матери-то твоей долго не продержаться, она все равно разжалобится.
— Хватит. Ты не понимаешь, что она меня практически отчитала и ясно сказала: “Или воспитывай жену, или делай что хочешь”? — он вскочил со стула и прошёл по комнате, размахивая руками. — Я уже не знаю, как с тобой разговаривать… Ты вообще что-то хочешь для нас обоих делать?
— А что ты от меня ждёшь? — Оксана вздёрнула подбородок. — Я на работу хожу, хоть зарплата не ахти. Но я ж не обязана свои желания урезать.
Костя махнул рукой:
— Знаешь, я устал у всех занимать. Думаю, нам стоит притормозить с тратами, пока я не найду подработку.
— То есть ты хочешь, чтобы я в старых сапогах ходила? — Оксана скривилась. — В таком случае, зачем ты меня тогда так добивался? Помнишь, как ты задаривал меня подарками? Про свои подработки молчал, родители твои всё спонсировали… Мне надо, чтобы так и дальше было.
— Так и дальше? — Костя покачал головой. — С тобой вообще можно договориться?
— А если не нравится, можешь вернуть меня родителям. Я не собираюсь жить в вечной нужде, — она резко отвернулась и ушла в спальню.
Костя слышал, как жена возится там, собирая свои вещи.
— И куда ты собралась?
— Погостить у подруги. Может, она меня выслушает. А ты подумай, как будешь рассчитываться за всё, что мне обещал.
— Я обещал тебе любовь и заботу, а не потакание всем твоим капризам!
— Любовь? Забота? Ну да, красиво говорил… Ладно, до встречи. Если решишь стать тем же щедрым ухажёром, которого я знала раньше, дай знать.
***
Через пару дней Костя всё же пришёл снова к родителям, но на этот раз выглядел обозлённым и ещё более подавленным. Татьяна Владимировна сразу поняла, что разговор лёгким не будет.
— Что случилось, сынок? — Она поставила перед ним тарелку с пирогом, который недавно испекла.
— Да ничего… Я вообще не за тем пришёл, чтобы сладости кушать, — Костя отставил тарелку в сторону, даже не притронувшись к угощению. — Вы ведь не дали мне денег, а Оксана ушла. Вот и всё.
— Ушла? — Андрей Николаевич вошёл в кухню. — Как-то быстро. Год не прошёл после свадьбы.
— Вот вы радуетесь, наверно, да? “Мы же говорили, что она та ещё…” — с горечью в голосе произнёс Костя. — Вас только и заботит, чтобы меня от неё отвадить.
— Не радуемся мы, сынок, а только переживаем. Но посмотри сам: жена, которая бросает мужа при первых же финансовых трудностях… это явно не из любви.
Костя стукнул кулаком по столу:
— Да откуда вы знаете, что у нас произошло? Может, вы все испортили?— начал он повышать голос. — Это всё из-за вас, ясно? Если бы не ваше упрямство, я бы нашёл выход, и она осталась бы со мной!
— Переложить вину на нас легче всего, — Татьяна Владимировна не стала повышать тон, но голос её звучал твёрдо. — Костя, очнись. Если женщина любит, она не бросает мужа только потому, что ей не дали денег.
— Вы ничего не понимаете в нашей жизни! — Костя с силой задвинул стул. — Вы живёте спокойно, копите деньги, а мне не даёте. Могли бы и дать. Раз это для вас такие пустяки, чего отказывать?
Андрей Николаевич хотел сказать что-то резкое, но Татьяна Владимировна положила ему руку на плечо:
— Сынок, мы не хотим отказывать, мы хотим научить тебя, что нельзя всё время жить за чужой счёт.
— Да я уже всё понял: вы просто решили, что вам не нужна невестка такая меркантильная, и выставили её в дурном свете. Поздравляю, удалось! Она ушла, а я остался ни с чем.
— Костя, — тихо сказал Андрей Николаевич, — да мы же переживаем за тебя.
— Не нужно за меня переживать. Больше не смейте лезть в мою жизнь, — Костя поднялся, резко оттолкнул стул ногой. — Вы сами этого хотели.
Татьяна Владимировна почувствовала, что сын вот-вот уйдёт.
— Подожди, давай хотя бы обсудим это по-человечески.
— Ничего я не хочу обсуждать. Я решил: с вами отношения я больше не поддерживаю. Не звоните, я номер поменяю. До свидания!
Он выскочил в коридор и захлопнул дверь. В кухне повисла тяжёлая пауза — родители не знали, что сказать друг другу. Андрей Николаевич подошёл к окну и какое-то время смотрел вниз, провожая взглядом удаляющегося сына.
***
Следующие несколько недель Костя не появлялся в родительском доме. Татьяна Владимировна пыталась звонить, но номер действительно оказался недоступен. Время шло, мать с отцом гадали, как там сын и что с ним будет дальше.
А Костя, потеряв жену и окончательно рассорившись с родителями, покатился по наклонной. Он уволился с работы из-за постоянных конфликтов с начальством — не мог сосредоточиться на делах, копил раздражение и выливал его на всех вокруг.
Однажды он случайно столкнулся на улице с двоюродным братом. Тот спросил: «Как жизнь?» — но Костя лишь отмахнулся: «Не твоё дело». Весь мир ему казался враждебным, словно все только и ждали возможности укорить его в том, что он не может содержать свою жену.
Оксана подала на развод. Она быстро нашла себе другого мужчину, не сильно переживая из-за расставания, ведь изначально ей нужен был богатый и щедрый спутник. Костя об этом догадывался, но признаваться себе в этом не хотел. Злость на мать и тоска по жене перемешивались в странном коктейле горечи и обиды.
***
Развязка наступила стремительно. Костя, доведённый до отчаяния, однажды вечером просто упаковал несколько вещей в рюкзак и решил, что уедет в другой город на заработки. «Всё равно здесь ничего хорошего не светит. Лучше начать с нуля там, где никто не знает, кто я и какой у меня багаж за плечами», — думал он.
В голове крутились обрывки разговоров: Оксанин насмешливый голос, обиженная интонация матери, спокойные предупреждения отца. Когда Костя стоял на перроне, в его душе кипел водоворот чувств, но он твёрдо решил: назад дороги нет. Поезд подошёл к платформе, двери вагона открылись, и он шагнул внутрь, словно обрубая все прежние связи.
***
Через год Костя обосновался в новом городе. Он устроился на работу, и постепенно научился ценить каждый заработанный рубль. Оксана вновь выскочила замуж. Татьяна Владимировна и Андрей Николаевич поначалу тяжело переживали разрыв с сыном, но потом приняли ситуацию.
Они живут по-прежнему в своём уютном доме и надеются когда-нибудь восстановить отношения.
Сам Костя, пройдя через отчуждение, уже не винит родителей, но пока не решается сделать первый шаг к примирению — страх быть осуждённым и собственная гордость берут верх.
Возможно, время залечит раны, и семейные связи возродятся, но для этого всем ещё предстоит научиться уважать не только собственные желания, но и друг друга.
Ты потеряла всё, но не себя.
Ничто не может разрушить семью так, как жадность.
Свобода обернулась одиночеством — кому теперь нужна была помощь?
Когда чужие ноги топчут твой дом, где границы?
Я сама никогда не лезу со своими правилами в чужие семьи, но и терпеть не…
Никогда не поздно изменить свою жизнь к лучшему.