— Сумку в руки — и вперёд! Теперь здесь мы живём, с женой и детьми, — заявил Артур.
— Этот дом мой по закону. Завещание написано в мою пользу, — стараясь говорить спокойно, произнесла Клавдия очевидные для всех присутствующих вещи.
— Ты одна! Старая одинокая баба! Зачем тебе одной такой дом? Иди к матери, там и живи! А у нас семья, дети. Так кому по совести здесь жить? Конечно, нам!
*******
Клава возвращалась сегодня из города поздно. Так получилось, что встретила там свою давнюю подругу Катерину, с которой ещё двадцать лет назад училась в медколледже.
Разговорились, Катя пригласила её в гости. И Клавдия, засидевшись у приятельницы, едва не опоздала на последний рейсовый автобус, уезжавший в Раздольное.
Женщина не очень торопилась домой. Ведь в большом доме, доставшемся ей от бабушки Раи, её никто не ждал.
Так получилось, что в свои тридцать семь она была одинока. После непродолжительного брака, длившегося всего полгода, Клава ни о каких романах больше не помышляла.
Тот брак считала ошибкой и долго отходила от предательства Николая, который променял её на городскую красавицу, приехавшую в гости к соседям.
Да и не с кем было в их небольшом селе строить новые отношения, которые могли бы привести к созданию семьи. А по-другому Клавдия не хотела.
Выйдя из автобуса возле сельского магазина, что располагался рядом с администрацией и почтой, она решила купить себе чего-нибудь к ужину. И хоть на улице уже были сумерки — зимой темнело рано, она решила домой не торопиться.
Лёгкий морозец так освежал воздух, что хотелось идти и идти по знакомой улице и дышать этой свежестью.
Клавдия сейчас думала о том, что в принципе на судьбу она обижаться не может. Да, у неё нет мужа, так вышло. И не она одна одинокая, вон сколько у них в Раздольном живёт баб без мужиков. И ничего, неплохо живут. Работают, детей поднимают, справляются как-то.
Главное — это здоровье. А в этом Бог Клаву не обидел. Профессия у неё есть — работает фельдшером в местном ФАПе.
А это значит, что хоть и небольшая у неё зарплата, но стабильная. И дом у неё теперь тоже есть. Свой, собственный. Бабушка Рая завещала его именно ей, Клавочке, своей любимой внучке.
С недавнего времени у неё появилась одна мечта, задумка, даже план. И эта мысль, однажды поселившись в сознании женщины, уже не отпускала её.
»Да именно так и нужно сделать. Тогда я не буду больше одинока. И жизнь моя наконец-то обретёт смысл», — убеждала себя Клавдия в правильности своего решения.
Сегодня Клава ездила в город, чтобы начать собирать документы на усыновление. Не так давно ей привелось побывать в детском доме, и оттуда женщина уже уезжала с новой мечтой.
Столько обездоленных деток, а она одна живёт. Молодая, здоровая, так много в ней сил и любви нерастраченной. Да разве может после этого она продолжать жить так, как раньше? Нет, обязательно возьмёт на воспитание мальчика или девочку. Обязательно!
Клавдия понимала, что это ответственный шаг. Да и мама её, Тамара Ивановна, решение дочери восприняла в штыки.
— Что ты придумала, Клава? Разве сама не можешь род.ить? Ты вон ещё достаточно молодая, сейчас и после сорока даже детей планируют, а тебе всего-то тридцать семь. Что ты меня перед людьми позоришь?
— Да чем же я тебя позорю, мама?
— А тем! Людка вон, младшая сестра твоя, уже всё успела — и замуж второй раз выскочила, и троих детей воспитывает. А ты у нас не от мира сего. Ну загулял тогда твой Коля налево. Подумаешь, какое горе! Зачем сразу гнать такого хорошего мужика? Они все гуляют. Если бы бабы в нашем селе каждый раз за это мужиков гнали, тут уже ни одного женатого не осталось бы, — цинично заявляла мать.
— Мам, зачем об этом? Дело прошлое, всё, забудь, — грустно отвечала ей Клава.
— Не выгнала бы Кольку, сейчас своих детей воспитывала бы, уже, может, и школу заканчивали бы! А то придумала — из детдома взять! Ну закрутила бы с кем-нибудь романчик. Васька Попов по тебе сохнет, ты знаешь, Мишка Гордин из столицы иногда на побывку приезжает. Что я тебя учу, как маленькую. Прояви женскую хитрость, и не надо будет чужого брать, свой родится.
— Нет, мам. Я так не хочу. Одно дело — по любви, и другое так… Только для того, чтобы ребёночка заделать. Это неправильно как-то, — рассуждала Клава.
— А чужого взять — это правильно, да? Откуда ты знаешь, кем были его родители и какая наследственность у этого ребёнка, — никак не соглашалась с ней Тамара Ивановна.
— Я всё решила, не надо меня отговаривать, — твёрдо произнесла Клава.
*******
Когда не стало бабушки Раи, и оказалось, что свой большой деревянный дом, который строил ещё её супруг Нифонт, она завещала Клавдии, вся родня была весьма удивлена и мягко сказать, расстроена.
— А почему ей? — возмущалась Людмила. — Она что у нас особенная? У меня вон трое детей, и мы с Артуром в какой-то развалюхе ютимся вместе с его матерью. А ей одной — целый дом! Где справедливость? Бабка из ума выжила в конце жизни, вот и творила неизвестно что!
— Да просто надо было хоть иногда к бабушке ходить. Я тебя предупреждала, непростой характер был у моей свекрови, вот она и отомстила нам, — выговаривала младшей дочери Тамара Ивановна. — Клава-то похитрей тебя оказалась, она возле бабки так и крутилась. Про других внуков вообще речи нет, они уж лет десять к старухе не приезжали. Вот Клавдия и вышла у неё любимой внучкой, тут уж как ни крути.
— А когда мне было ещё и по бабкам ходить? У меня трое маленьких детей! Понимать же надо, — никак не унималась Людмила. — Вот старая ка…га! Правильно, что я её не любила. Ну, ничего, вот мой Артурчик с заработков вернётся, мы восстановим справедливость!
— Да уймись ты. Ещё нам проблем с полицией не хватало. Там ведь всё по закону, а против закона не попрёшь, — ответила мать Людмиле.
Но младшая сестра Клавы совсем не собиралась терпеть подобную несправедливость. Разговоры о том, что бабкин дом должен принадлежать им, теперь постоянно велись между супругами.
— Люда, если ты только скажешь, я твою Клавку в один миг выгоню. Она и пикнуть не посмеет, — с бравадой обещал жене Артур. — Вот приеду с вахты, и попросим мы её вежливо. Вежливо не поймёт, по-другому скажем. А ты пока готовься к переезду.
Теперь всякий раз в телефонном разговоре муж намекал жене на то, что они скоро будут жить в большом бабкином доме, переехав наконец-то из тесного домика его матери.
*******
Неспешно направляясь по вечерним улицам домой, Клавдия с интересом смотрела в чужие окна знакомых домов, думая о том, что за каждым из них живёт счастье.
В уютном тепле звучит смех детей и супруги активно обсуждают свои проблемы и заботы. А её никто не ждёт, и это печально. Но скоро, уже очень скоро всё должно измениться!
Когда Клава, погружённая в свои мысли, завернула в проулок, где стоял её дом, она даже остановилась от удивления. Во всех окнах горел свет, и это было очень странно.
Что же делать? Наверное, нужно вызывать полицию, потому что никого к себе в гости Клавдия не ждала. Более того, и ключа от своего дома никому не давала, видимо, предчувствуя что-то подобное от своей родни.
Подойдя ближе, увидела, как в одном из окон мелькнул силуэт Людмилы с младшим сыном на руках.
— Не может быт! Неужели они решились на это? — не верила своим глазам Клава. — Какой позор!
Она тяжело вздохнула, потому что хорошо представляла себе, какой сейчас разразится скандал. Ведь сестра вместе со своей семьёй не в гости к ней пришла, предварительно взломав замок.
Вместе с наглым мужем они вторглись на её законную жилплощадь, намереваясь остаться жить в этом доме. Детей притащили с собой. Возможно, и вещи уже перенесли свои, пока Клава была в городе.
Зная скандальный характер Людмилы и не менее горячий нрав её второго мужа Артура, женщина решила не горячиться и самой не лезть в пекло. Лучше позвать кого-то на помощь.
Артур был приезжим, несколько лет назад вместе с матерью и младшим братом как беженцы они приехали откуда-то издалека и остались жить в селе. Поселились в стареньком небольшом домишке, но и такому были рады, потому что он достался им практически бесплатно.
Очень скоро находчивый мужчина женился на Людмиле, взяв её замуж с ребёнком после первого неудавшегося брака.
— Алло, Валюш, привет! — набрала Клавдия номер своей односельчанки, с которой дружила уже много лет. — Скажи мне, а у тебя есть номер нашего нового участкового? Был где-то? Посмотри, прошу тебя, очень нужен. Да, мне! Потом расскажу, сейчас некогда, ну правда! Жду!
Женщина нажала кнопку сброса вызова и стала ждать сообщения с номером. Она знала, что не так давно к ним в село наконец-то приехал участковый, которого все очень долго ждали. Никто не хотел сюда приезжать, и долгое время порядок в Раздольном держался только на честном слове.
Тренькнула смс-ка, и Клавдия с надеждой набрала номер телефона, который прислала Валентина. Но ответом ей была тишина. Сначала слышались длинные гудки, а потом строгий женский голос сказал, что номер не отвечает или вне зоны доступа.
— Ну вот! Хотела помощи попросить. Придётся, видно, всё делать самой, — печально произнесла женщина. — Как и всегда.
Позвонила Валентина.
— Алло, Клав, ну что там у тебя? Дозвонилась Петру Васильевичу? — поинтересовалась она.
— А кто это? — удивилась Клавдия.
— Ну участковый наш, кто! Я же тебе сейчас его номер скинула. Дозвонилась, спрашиваю, или нет?
— Нет, не отвечает он. Видно, не до моих проблем ему. Всё самой придётся решать, — обречённо ответила она приятельнице.
— А что у тебя стряслось-то? Неужели Людка опять воду мутит? — не унималась любопытная Валентина.
— Да, мутит… Если бы! Они с Артурчиком уже вселились в мой дом, пока я в город ездила.
— Да ладно! Во дела! Да как же они решились? Ведь это же подсудное дело. Здесь никакими отговорками типа — это дом моей бабки — не отделаешься, такое не прокатит.
— Ладно, Валюша, пойду сама их выгонять, стоять на улице уже холодно. Да и кого мне ждать-то? Только на себя и надежда, — невесело проговорила Клавдия.
— Держись там! — прокричала Валя и отключилась.
А Клава побрела домой, делать нечего, проблему всё равно решать надо.
Когда она вошла в наполненный жизнью и детскими голосами дом, то сначала растерялась. Артур и Людмила действительно успели принести сюда все свои вещи. Часть, видимо, уже распаковали, другие вещи и одежда стояли ещё в сумках и огромных баулах возле двери.
— О, явилась! — увидев сестру, неестественно громко произнесла Людмила, уже готовая к обороне. — Только не начинай, прошу тебя. Ты и сама понимаешь, что это по справедливости и так будет правильно.
— Правильно? — удивилась Клавдия. — Ну это как посмотреть. Вы зачем замок взломали? Я вызову полицию, и на вас заведут дело. Вы хоть это понимаете?
— Какое дело? — закричал зять, появившись перед Клавдией в майке, спортивных штанах и домашних тапках. Как истинный хозяин. Видимо, в роль уже входил. — Этот дом её бабки! И она здесь будет жить! Она и её семья.
Артур при этом показывал рукой на свою жену, как будто Клавдия не знала, что бабушка Раиса была их общей родственницей.
— Этот дом бабушка обещала мне, — тихо ответила она, глядя на сестру, а не на зятя, который был настолько зол, что это чувствовалась на расстоянии.
— А мне всё равно, что тебе бабка обещала. Выметайся отсюда! Теперь здесь живём мы с женой и детьми, — заявил зять.
— Этот дом мой по закону. Завещание написано в мою пользу,— стараясь говорить спокойно, произнесла Клавдия очевидные для всех присутствующих вещи.
— Ты одна! Старая одинокая баба, иди к матери, там и живи! А у нас семья, дети, так кому по совести здесь жить? Конечно, нам! — наступал на хозяйку наглый зять. — Вещи твои Людмила уже собрала. Вон в той сумке. Забирай и чеши отсюда по морозцу!
— Я не уйду, — слегка отступая назад от буквально наседавшего на неё нахального мужчины, проговорила Клава.
— Уйдёшь, ещё как уйдёшь! — Артур замахнулся, чтобы ударить хозяйку дома.
Но в этот момент что-то произошло. Клавдия даже не сразу сообразила, что именно случилось.
За её спиной вдруг распахнулась дверь и незнакомый мужской голос прокричал:
— А ну-ка прекратить! Вы что себе позволяете?
— Ух, слава Богу, успели! — бойко выдала запыхавшаяся Валентина, влетев в дом следом за участковым. Это был именно он.
— Что здесь происходит? — спросил он официальным тоном. — Вот эта гражданка, — показывая на Валентину, продолжал полицейский, — утверждает, что произошёл захват чужого жилища. Так?
— Да нет, что вы, товарищ начальник, — совсем другим голосом произнёс Артур. Глаза его при этом испуганно забегали. — Здесь же все родственники собрались. Ну какой захват, о чём вы?
— Разберёмся, — спокойно пообещал Петр Васильевич. — Предъявите паспорта и документы на дом. — Спасибо вам, Валентина, за своевременное реагирование.
— Да не за что. Я ведь за правду. Знаю, что они задумали оставить Клавочку без дома, а это же неправильно! — сказала Валентина звонким голосом, при этом победно поглядывая на Людмилу и его мужа.
Когда участковый, проверив документы, попросил наглых захватчиков покинуть дом Клавдии, Людмила устроила настоящую истерику. Она кричала, размазывая слёзы по лицу, что это несправедливо, что она подаст в суд и он присудит этот дом её семье.
— Обязательно подавайте, это ваше право. А сейчас соберите свои вещи и покиньте чужой дом, — строго приказал Пётр Васильевич. — И немедленно.
— Я всё равно отберу у тебя дом, поняла, Клавка! Добьюсь справедливости, и ты вылетишь отсюда как пробка! — не унималась злобная Людмила.
Когда наконец-то сестра с зятем и детьми ушли, оставив дом его законной наследнице, Клавдия вздохнула с облегчением.
— Спасибо вам огромное, товарищ участковый! И тебе, Валя, тоже. Это же ты привела его сюда. Без вас бы я точно не справилась, — произнесла она устало.
Пётр Васильевич ушёл, а подруга осталась, чтобы поддержать Клавдию в такой непростой момент.
*********
— А как зовут эту кошечку? — робко спросила четырёхлетняя Маша, впервые войдя в свой новый дом.
— Кошку-то? Муся. Как же ещё? — охотно отозвалась Клавдия, держа за тонкую ручку свою дочь. — Вот, Машенька, это твой дом. Тут мы с тобой теперь будем жить вдвоём.
— Втроём. С кошечкой, — тихо произнесла глазастая худая девчушка. — Мам, а можно я её буду звать Снежинкой? Смотри, какая она белая и пушистая!
— Можно, доченька. Конечно, можно.
Теперь Клавдия была не одна. Эту молчаливую девочку она заметила сразу, как только пришла выбирать ребёнка в детский дом. Она так была похожа на неё саму в детстве, что просто удивительно!
Однажды к ним в дом постучали.
— Здравствуйте, Пётр Васильевич! Проходите, — увидев участкового, пригласила гостя в дом слегка удивлённая Клавдия.
— Да я ненадолго. Мимо шёл. Узнать вот решил… Всё ли у вас хорошо, не обижает ли кто….
— Нет, никто нас не обижает. Спасибо за заботу, — с улыбкой ответила Клава.
— Это хорошо. А Машенька как? Привыкает? — приветливо глядя на девочку, продолжал мужчина.
— Да, у меня всё хорошо, дядя! — бойко выдала девчушка. — Мы с мамой и Снежинкой очень хорошо тут живём.
— Очень рад за вас. А если помощь какая-то потребуется, зовите. Я всегда готов…
Видно было, что мужчина слегка робел, оттого и терялся в разговоре.
»Отчего бы это?» — подумала Клавдия, широко улыбаясь внезапному гостю.
А через неделю Пётр Васильевич привёз Клаве и Машеньке большую банку мёда.
— Вот решил вас угостить. Вчера привезли с пасеки аж две банки, а куда мне одному столько! — отдавая в руки удивлённой Клавдии янтарное лакомство, произнёс он.
А потом они сели пить чай, и Пётр рассказал, что уже три года живёт один. С женой развёлся. История некрасивая, поэтому о деталях не особенно распространялся. Оттого и сюда, в их глухомань, согласился приехать на работу.
— Понятно. Значит, тоже семейным счастьем вас судьба обделила, — тихо проговорила Клавдия.
Через полгода Пётр Васильевич, прикипевший душой к доброй и красивой женщине Клаве и её дочурке Машеньке, пришёл свататься.
Женщина ответила ему согласием. И ни разу потом об этом не пожалела.
Каждый день я публикую для вас новые истории из жизни.
Как долго можно терпеть бездну жадности и манипуляций?
Смогут ли они преодолеть хитросплетения семейных уз?
Сколько еще испытаний терпеть, прежде чем любовь станет приносить только радость?
Бедная мать, как же легко ты попалась на их уловки!
Сможет ли она простить и начать заново?
Тайна настигнет его в самый неподходящий момент.