“Ты — нищебродка”

— Ты бы хоть новые ботинки купила, Лера. В этих уже третий год ходишь.
— Мне они нравятся, Антон. И, вообще, какая разница, что на мне надето?

Валерия убрала выбившуюся прядь за ухо и отвернулась к окну. За стеклом медленно сгущались сумерки, размывая очертания домов. Ранняя весна — ещё прохладно, но в воздухе уже чувствовалась оттепель.

Антон бросил на неё раздражённый взгляд. Когда-то её простота казалась ему очаровательной. Теперь каждая мелочь — от старенькой сумки до отсутствия маникюра — вызывала у него досаду.

— Разница в том, что ты — жена начальника отдела снабжения, а не грузчика, — буркнул он, поправляя галстук перед зеркалом. — Коллеги уже шутят, будто я на тебе экономлю.

Валерия промолчала. Могла бы рассказать правду: что её одежда — это выбор, а не вынужденная мера. Что отец учил её не гнаться за мишурой. Что завод, где Антон так гордится своей должностью, давно принадлежит ей. Но пока — нет.

— Сегодня ужин с моими родителями. Не забыла? — спросил он, надевая пиджак. — Мама просила прийти вовремя.
Валерия кивнула. Ужины с Мариной Николаевной превращались в экзамен на выносливость. Свекровь любила напоминать о “бедной родне” Валерии и тонко намекать, что та вышла за Антона из-за его положения.

Телефон завибрировал. На экране — имя Евгения Аркадьевича, финансового директора. Валерия смахнула уведомление. Рабочие дела подождут. Сейчас важнее — выстоять вечер.

⸻

— Валерия, милая, ты бы хоть губы подкрасила — праздник ведь, восьмое марта, — Марина Николаевна осмотрела её с головы до ног.

Они сидели в ресторане «Берег» — том самом, где Валерия часто обедала с партнёрами. Управляющий при виде неё чуть заметно кивнул. Хорошо, что Антон ничего не заметил.

— Оставь, мама, — улыбнулась сестра Антона, Виктория. — У кого-то стиль в крови, у кого-то — в Excel. Кто-то же должен вести бухгалтерию в каких-то конторках.

Валерия сделала глоток вина. «Бургундия 2015». Именно она отобрала эту партию для ресторана. Никто за столом, кроме неё, даже не понял, что пьёт.

— В любой работе есть своя ценность, — мягко ответила она.
— Какая уж ценность, — фыркнул Антон. — Перекладывать бумажки за гроши?

Когда-то, шесть лет назад, он восхищался её скромностью. Сейчас — насмехался.

— Антон в этом месяце премию получил, — гордо вставила Марина Николаевна. — Такую сделку провернул! Завод гудел неделю.

Валерия чуть не поперхнулась. Та сделка чуть не обернулась катастрофой — спасла её аналитическая команда. Премия была бутафорией.
— Поздравляю, — искренне улыбнулась она.
— Ты вот поздравляешь, а сама чем похвастаешься? — поддела Виктория.

— У каждого свои успехи, — пожала плечами Валерия.
Антон подозвал официанта и заказал ещё бутылку.

— С праздником, дамы! — поднял он бокал. — Желаю всем быть успешными и красивыми!
Он взглянул на Валерию с усмешкой. Все чокнулись. Виктория крутанула кольцо на пальце.

— А тебе Антон что подарил, Лера? Или снова без подарка?
Повисла пауза.

— Мне важнее внимание, чем вещи, — спокойно сказала она.
Антон громко рассмеялся:

— Внимание? Ну конечно! Ты ж у нас скромная. Нищебродка — не заслужила подарка!
Тишина. Валерия поставила бокал. Ресторан будто замер.

Она посмотрела на мужа. В его взгляде — лишь пьяное самодовольство.

— Возможно, ты прав, — сказала она тихо.
Он не заметил, как изменился её голос. И как за этой тишиной — хрупкость её последнего терпения.

⸻

Утром Валерия проснулась раньше. Антон спал, безмятежный, как ребёнок. Во сне он был тем самым мужчиной, в которого она когда-то влюбилась.

Она встала, подошла к зеркалу. Белая блузка, строгая юбка, минимум макияжа. Дочь промышленника, владеющая бизнесом отца. Женщина с состоянием с девятью нулями.
И — «нищебродка» в глазах мужа.

Она достала серый кейс — хранилище важных документов, которые отец завещал беречь. Акции, договоры, бумаги. Всё — её.

Телефон зазвонил. Евгений Аркадьевич.

— Анастасия Владиславовна, — начал он осторожно, — у нас проблема с контрактом Захарова. Он изменил условия без уведомления.
— Насколько серьёзно?
— Пять миллионов возможных убытков.

— Я буду через час. Назначьте совещание.
— Вы лично? — удивился он.
— Сегодня — особый случай, — ответила она.

Из шкафа она достала костюм винного цвета, туфли на шпильке, часы. Всё — подарки отца. Легкий аромат лимитированного парфюма завершил образ.

— Ты куда так рано? — пробормотал Антон.
— На работу, — спокойно.
— В этом виде? Ты что, собеседование ищешь?
— Можно и так сказать.

Она вышла. Внутри — ощущение: что-то закончилось. И началось заново.

⸻

Через час Валерия шла по коридору главного офиса завода. На четвёртом этаже — кабинет её отца. Её кабинет.

Секретарша в приёмной вытянулась. Для всех она была мифом — загадочной владелицей.
— Мол, бумажная фигура, — смеялся охранник. — Никто её не видел.

Михаил, её заместитель, всполошился:

— Не верится. Мы спорили, существует ли вы вообще.

Валерия прошла в зал совещаний. Несколько руководителей привстали.

— Садитесь. Давайте разберём ситуацию.
Вскоре стало ясно — Антон подписал невыгодные условия. Всё ради отката.

— Подготовьте приказ об увольнении. Изымите пропуск.

Антон ворвался, злясь, с crumpled приказом в руках.

— Где она?! Кто вообще такая эта… Валерия?!
Он распахнул дверь. Валерия сидела за столом. На стене — портрет отца. Антон застыл.

— Ты?.. Это что, шутка?
— Я владею заводом уже восемь лет, — спокойно.
— Ты… бухгалтер!..
— Начинала. Но не в той конторке, как ты думал. Это была компания моего отца.

— Почему ты мне не сказала?
— Хотела быть уверена, что ты любишь меня, а не деньги. Потом — стало интересно, насколько долго ты будешь смотреть свысока.

— Я… был пьян вчера. Это всё шутка!
— Ты сказал: “нищебродка”. Это не шутка — это отношение.

Он осел в кресло.
— Я всё потеряю…
— Вчера ты не боялся унижать. А теперь — боишься быть униженным. Забавно, правда?

— Мама… она не поймёт!
— Передай ей привет. От нищебродки.

Она нажала кнопку:
— Охрана, проводите господина Захарова до выхода.

⸻

Прошёл год. 8 марта. Всё тот же ресторан. Всё тот же столик.

Валерия вертела в пальцах ножку бокала.

— Он здесь, — шепнул Сергей, управляющий.

Михаил шёл между столиков. За год — не просто коллега. Человек, с которым хотелось делиться и тишиной, и планами.

— Прости за опоздание, — он поцеловал её в висок. — Китайцы не отпускали.
— Сделка?
— Всё в силе. Кстати, — он протянул коробочку. — С праздником.

Внутри — простые серьги из белого золота. Именно такие она любила.

— Откуда ты знал?
— Я просто смотрю. Не так сложно, если действительно видеть.

Она подняла бокал:
— За тех, кто умеет смотреть.

За окном — лёгкий мартовский снег. Тающий ещё в воздухе.

Она улыбнулась. Всё правильно. Всё — вовремя.