Потерпu, Muлая… — Я xupypr

— Да разве это дождь! — пробормотал Денис, пытаясь закрепить последний колышек палатки.

— Ты уж прости, но поход у тебя не задался, — раздался позади насмешливый голос знакомого рыбака, который как раз сворачивал снасти. — Ливень надвигается.

Денис обернулся, чувствуя, как холодные капли дождя стекают за ворот куртки. Сосед-рыбак, похоже, намеревался уйти, пока береговую линию не затопило ливнем.

Денис не ответил, лишь глубоко вздохнул, досадливо оглядев скользкую глинистую почву. На отдых в палатке и спокойную рыбалку он возлагал такие надежды, а теперь всё валилось из рук.

— Лучше бы я не затягивал с выходным, — бросил он через плечо. — Не пришлось бы ютиться под таким ливнем. Но на работе, сам понимаешь… не отпустили вовремя.

Сосед кивнул и, пожелав «не промокнуть до нитки», скрылся в уже завывающем ветре. Денис остался один. Ещё пару ударов молотком — и палатка всё же встала, хоть и шатко.

Он забрался внутрь, затянув полог, надеясь, что кратковременный ливень скоро утихнет. Но слышал, как ветер яростно бьёт по ткани.

«Почему всё не так?» — подумал Денис. —

«Работа, где я пашу с утра до ночи, а заведующий меня едва терпит. Жена — что ни день, то конфликт. Вот и рыбалка моя любимая превратилась в мокрую пытку».

Он уселся на расстеленный коврик, достал фляжку с чаем, зажмурился, слушая, как природа заливается водяными потоками. И вдруг, сквозь шум ливня, ему почудилось… кричит кто-то? Денис опустил кружку, прислушался.

Снова стонущий голос, почти неразборчивый, сливается с грохотом капель. Дождь не мог издавать такие звуки. Там кто-то действительно зовёт на помощь.

— Да что ж это?.. — пробормотал он, растерянно оглядываясь. — Эй! Кто-нибудь! — выкрикнул он, выползая наружу.

Ответа не было. Только горькая, безумная стихия ливня, подминающего под себя всё вокруг. Но вскоре — снова: «Помогите!» — голос: женский визг вперемешку с шумом речных волн. Денис, срываясь с места, побежал вдоль берега, где бушевало течение.

Ливень стегал его спину и затекал в ботинки, но Денис продолжал мчаться в сторону того, где мелькала едва различимая лодка — её шатало на буйных волнах.

Мужчина ещё не успел понять, кто в ней находится и почему она вышла на воду в такой жуткий шторм. Но важно было одно: лодку нещадно крутило, и человек в ней мог легко перевернуться.

Денис, будучи хирургом, знал цену времени — секунды отделяют жизнь от смерти. В последние годы он всё чаще ощущал разочарование: то заведующий вставлял палки в колёса, то жена укоряла, что он не переходит в «выгодную» частную клинику, где все «живут припеваючи». Но сейчас, в ливневой темноте, его истинное призвание билось в груди: спасти человека.

Добежав до берега, он увидел фигуру женщины, сидевшей в лодке. Она пыталась грести, но волны выбивали вёсла. Тут лодку накрыл мощный порыв ветра. Раздался женский крик, и лодка перевернулась, окатив несчастную водой.

Денис без раздумий бросился к урезу воды, стягивая промокшую куртку. Течением утопающую несло вниз, и она то исчезала в волнах, то выплывала, захлёбываясь.

— Держись! — выкрикнул он, хотя понимал, что его голос вряд ли пробьётся сквозь рёв стихии.

Не теряя ни секунды, он кинулся в реку. Вода встретила холодом, словно ледяные иглы впились в кожу.

Поднырнув, Денис поймал руку утопающей, пытавшейся ухватиться хоть за что-нибудь. Женщина уже не кричала — сил не оставалось. Мужчина подтянул её к себе и, напрягаясь изо всех сил, поволок к берегу.

— Терпи, только не отпускай меня! — повторял он ей. — Сейчас… ещё чуть-чуть…

Вскоре он кое-как вытянул её на песок. Женщина была уже без чувств, а волны продолжали хлестать по берегу, будто не желая отдавать свою жертву. Денис закрыл собой её лицо, защищая от дождя, и стал проверять пульс.

Сердце билось, но дыхание было почти неуловимым. Наклонившись, он сделал несколько вдохов «рот в рот». Грудная клетка женщины зашевелилась, горло судорожно выпустило воду. Она закашлялась.

— Дыши, дыши! — подбадривал её Денис, стараясь согреть, растирая руки.

Женщина приоткрыла глаза и тут же снова потеряла сознание. Денис успел заметить, что она юна, а лицо у неё измождённое, с бледной кожей. В свете молний он разглядел выступающий живот.

«Она… Она беременна», — осознал Денис с ужасом, видя округлившийся подмокший силуэт под мокрой тканью платья. «Нужно действовать немедленно, иначе погибнут и она, и ребёнок».
Промозглый ветер не унимался. Денис лихорадочно думал, как помочь.

Домик лесника был в получасе ходьбы, на другой стороне поляны. Его собственная палатка с трудом защищала от дождя, и всё же это была единственная точка укрытия. Нельзя было терять ни минуты. Он подхватил женщину на руки и, тяжело дыша, побрёл обратно к своей палатке.

— Потерпи, милая… — пробормотал он. — Я хирург, я что-нибудь придумаю.

Уложив её на коврик, он вытер полотенцем её лицо, приподнял голову, чтобы не захлёбывалась после рвотных позывов. Пульс был слабый. Денис понимал, что в таких условиях он не акушер и не реаниматолог, однако действовал максимально грамотно, как мог.

Вскоре женщина пришла в себя окончательно. Её дёрнуло от спазма, и она коротко вскрикнула:

— Ребёнок… — прошептала она. — Что с ним?

— Всё будет хорошо, я постараюсь помочь, — твёрдо ответил Денис. — Как тебя зовут?

— Светлана… — Она судорожно сжала его руку. — У меня… У меня схватки начались ещё в лодке…

Денис мигом сориентировался: из-за перенапряжения и стресса родовая деятельность могла усилиться. Он понимал, что опасность запредельна: холод, вода, её слабость, мало ли какие осложнения. И всё-таки другого выхода не было: он не мог пустить её на самотёк.

— Света, дыши глубоко. Я помогу, — сказал он, стараясь говорить спокойнее, чем чувствовал сам. — Я хирург, хоть и не акушер, но кое-что знаю. Слушай мои команды.

Время словно слилось в один непрерывный поток: вспышка молнии, порыв ветра, стоны Светы. Денис осторожно приподнял её платье, чтобы проверить, насколько продвинулась ситуация. Девушке было стыдно и страшно, но она понимала: без этого нельзя.

Несколько суматошных минут — и вдруг крик новорожденного сорвал тишину, перебивая даже шум ливня. Денису показалось, что это самый волшебный и мощный звук, который он слышал в жизни.

Мальчик или девочка? Он едва разбирал, как действовать, но вспомнил главные принципы. К счастью, пуповина была короткой, пришлось импровизировать, чтобы правильно пережать её. Он переживал, всё ли в порядке с плацентой, нет ли кровотечения. Однако при всём риске ситуация, кажется, складывалась благоприятно.

Света разрыдалась, прижав крохотное тельце к груди. Её трясло, но это были и слёзы радости, и боль, и усталость.

— Я не знаю, как вас отблагодарить, — прошептала она, когда всё немного стихло, а ливень стал спадать.

— Главное, что малыш жив и ты в порядке, — Денис выдохнул, вытирая пот со лба. Он уложил новорождённого на расстеленную чистую ткань. — Неплохо для человека, который почти не знаком с акушерством, да?

Света слабой улыбкой пыталась показать, что ценит его юмор, хотя глаза у неё блестели от слёз.

Молния лишь изредка освещала округу. Денис, наскоро укрыв вход палатки пленкой, развёл маленькую газовую горелку, чтобы обогреть чуть-чуть воздух вокруг.

Света отогревала малыша у себя на руках. Теперь, когда острая угроза миновала, Денис сообразил, что надо бы срочно вызывать скорую, но сотовая связь в такую бурю не ловила. Придётся дождаться утра.

— Как ты оказалась одна в лодке при таком шторме?

Она подняла взгляд:

— Я убежала из дома. Там ужасно. Мой отец… С детства меня унижал, кричал, что я «обуза». Мать давно бросила нас, и я не могла найти себе места в отчем доме. А когда поняла, что жду ребёнка…

— Отец не захотел меня видеть. «Позор на всю деревню», — говорил он. И я решила, что лучше уехать.

Похоже, она надеялась доплыть или добраться по реке до знакомых, но выбрала страшное время для этого. Денис слушал молча: с одной стороны, история для него незнакомая, с другой, он прекрасно видел, как жизнь бывает несправедлива к людям, особенно к беззащитным.

— У тебя есть муж, парень, отец ребёнка?.. — осторожно спросил он.

Света отвела глаза:

— Нет. Это одна случайная связь, о которой мне теперь даже вспоминать стыдно. Он отказался от меня сразу, сказал: «Ищи другого, кто тебя приютит».

— Что ж, — тихо сказал Денис. — Я постараюсь тебе помочь: завтра отвезём вас в больницу, оформим, чтобы ты и малыш были под защитой.

Света уставилась на своего малыша, который чуть слышно посапывал, прижимаясь к ней. Ей было страшно, но рядом был человек, который буквально вытащил её с того света.

— Я так благодарна вам, правда… — прошептала она. — А почему вы сами здесь, да ещё под дождём?

Денис горько усмехнулся:

— Хотел порыбачить. Это было моей единственной радостью. Знаешь, я — хирург, но… В своей больнице мне всё сложнее работать. Наш заведующий — Николай, человек с репутацией, но на деле… Я не раз замечал, как он берёт взятки. И когда я пытаюсь лечить людей без лишних трат, он меня подставляет. А дома тоже неладно: жена, Инга, у меня. Она считает, что я должен зарабатывать много и работать в частной клинике, где все «заносы» идут врачам напрямую. Но я не хочу ставить деньги выше совести. Вот мы и ругаемся постоянно, чуть ли не до развода уже…

— Сочувствую, — вздохнула Света. — Небольшая разница — у меня отец кричит, у тебя жена кричит. В семье ведь самое главное — понимание и поддержка. Если их нет, всё рушится.

Денис молча кивнул. Он ощутил тёплую волну сострадания к этой девчонке, которая не побоялась родить ребёнка в таких условиях.

На утро дождь прекратился. Река уже стала спокойнее, в тёмно-серой воде отражалось унылое небо. Денис аккуратно помог Свете дойти до просёлочной дороги, где он припарковал машину ещё накануне: собирался оттуда идти к месту рыбалки пешком. Машину слегка занесло грязью, но она всё ещё могла завестись.

— Садись, я отвезу вас в больницу, — сказал он, придерживая Свету под руку. Она еле держалась на ногах, да и ребёнок, хоть и маленький, уже прибавлял нагрузку на её ослабленное тело.

В районной больнице дежурил молодой врач, который, к счастью, знал Дениса:

— О, Денис! Что случилось?

— Нужно срочно принять пациентку, она родила в экстремальных условиях, — объяснил он. — Похоже, всё нормально, но проверка и уход необходимы.

— Понял, оформлю.

Свету быстро поместили в тёплую палату, где ей провели все нужные манипуляции. Малышу дали обогревательную кроватку, проверили его состояние. К счастью, врачи сказали, что с ребёнком всё хорошо.

В коридоре Денис набрался смелости и позвонил заведующему, Николаю, — тот был в отделении. Он кратко рассказал о ситуации, просил помочь. Николай слушал неохотно, и фыркнул:

— Водишь тут каких-то бродяжек! Ну ладно, посмотрим.

Он надеялся, что Николай как минимум не будет возражать против оформления необходимых бумаг для Светы и её малыша. Но страхи подтвердились: заведующий ворчал и подшучивал над излишней «добротой» Дениса.

— Не можешь жить спокойно, да? — насмешливо сказал Николай. — Лучше бы уделил время более перспективным пациентам, чем заниматься анонимными девицами… В общем, оформляй, как знаешь, но чтобы на меня не перекладывал вопросы, которые могут возникнуть.

Денис знал: не стоит сейчас спорить. Главное, что Свету приняли. А дальше он хотел бы встретиться с её отцом, как пообещал, но пока не представлял, где тот живёт и не выгонит ли он его с порога.

Когда Денис вернулся к себе в квартиру, в прихожей его встретила тяжелая тишина. Инга, которая обычно носилась с покупками или говорила по телефону, теперь молчала.

Денис увидел, что дверь в спальню слегка приоткрыта, и услышал там приглушённые голоса.

«Что за… — мелькнуло в голове, — неужели кто-то пришёл без моего ведома?» Он подошёл ближе и внезапно увидел сквозь щель нечто, от чего его передёрнуло: его жена была не одна. С ней находился… Николай, заведующий отделением! Они сидели на краю кровати, довольно непринуждённо беседуя, но по их близкой позе было очевидно: это не просто дружеский разговор.

— Ну вот как раз Денис наш вернулся, — вдруг услышал он насмешливый голос Николая. — Дорогой, заходи, чего стоишь?

Денис толкнул дверь, даже не пытаясь сдержать потрясение:

— Что это за шутки? Инга… ты…

— Не кипиши, — скривилась Инга, оглядывая супруга с досадой. — Ну да, это мой любовник. И давно уже. Я устала жить с тобой, с твоими вечно ободранными идеалами. Николай мне помогает деньгами, а ты ничего не можешь обеспечить.

Денис почувствовал, как всё внутри сжимается. Но главной эмоцией была не ревность, а ясное осознание, что это конец. Его брак разрушен окончательно.

Николай криво улыбнулся:

— Чемодан собрал? Думаешь, сможешь ещё работать у меня? С такими-то выкрутасами?

— Спи спокойно, мне больше не нужны твои подачки, — ответил Денис почти шёпотом, но в голосе застыла сталь. — Я ухожу из больницы. Увольняюсь. И от тебя, Инга, ухожу.

— Уходи, — фыркнула она. — Мне важнее мои удовольствия, а не твои принципы.

Денис развернулся и вышел. Впервые за долгое время он почувствовал: это самое правильное решение.

На следующий день, приведя в порядок нервы, Денис заехал в больницу к Свете и её малышу.

— Вы ведь обещали поговорить с моим отцом… Неужели придётся снова скитаться, когда меня выпишут?

— Нет, не придётся, — заверил её Денис. — Дай мне адрес, я поеду к нему.

Через пару часов Денис стоял возле покосившегося забора старенького домика на окраине деревни. Отец Светы, невысокий пожилой мужчина, слушал его ворчливо, нахохлившись:

— Зачем она родила, позор на нашу семью! Как я буду смотреть людям в глаза?..

— Послушайте, — начал Денис резко. — Ваша дочь чуть не погибла на реке. Я вытащил её полумёртвую, а затем принимал роды прямо под ливнем. Девочка ваша страдала, а вы даже не поинтересовались, где она и что с ней.

— Да пусть… — отец махнул рукой, но в глазах мелькнуло сомнение. — Ещё ребёнка притащила. Я денег не имею, чтобы содержать их…

— Я не прошу вас содержать, но вы хотя бы не выгоняйте её на улицу, когда она придёт к вам с новорождённым. Если у неё есть желание объясниться с вами, выслушайте. Это и ваш внук тоже.

Соседка, услышав разговор, подошла к забору. Она сказала, что видела, как Света вечно плакала и уходила из дома поздно вечером — «Говорила, отец прогоняет». Мужчина насупился. Похоже, где-то внутри у него всё же шевельнулась совесть. Но гордыня не позволяла сразу согласиться:

— Ладно, приводите… Посмотрю на них, — выдавил он, и это уже было достижением.

Вернувшись к Свете, Денис подробно описал разговор:

— Он не слишком рад, но сказал «приводите». Возможно, сможешь хотя бы договориться, чтобы пока пожить там.

Света нахмурилась:

— А если он снова начнёт орать? Я уже не знаю, могу ли я ему верить.

— Ты не обязана к нему возвращаться, — тихо ответил Денис. — Я подумал… Знаешь, я ухожу из своей больницы, развожусь с женой. Здесь мне больше ничего не держит. Почему бы… не попробовать начать жизнь заново где-нибудь в деревне? Там всегда нужны фельдшеры, да и я смогу помогать людям. Если… — он запнулся, глядя на её ребёнка, — если ты согласишься, можем попытаться жить вместе. По-настоящему.

Света смотрела на Дениса с такой благодарностью и растерянностью, что ему стало не по себе: он сам не ожидал от себя этого. Но в её лице он видел желание защитить малыша, дать ему семью. И сам чувствовал, что новая жизнь ему жизненно необходима — без интриг и предательства, без скандалов.

— Вы… ты… хочешь жить с нами? — тихо переспросила она.

— Да. Хочу. Я понимаю, что для тебя я почти посторонний человек, хоть и спас вас. Но, может, мы найдём общий язык? К тому же… я должен быть рядом в случае, если что-то по здоровью понадобится.

Света разрыдалась, прижав к себе ребенка. Слёзы эти были уже не слезами ужаса, а горько-сладкими слезами надежды.

За несколько недель, пока шло оформление документов, Денис уладил все формальности. Он официально подал на развод с Ингой. Она нисколько не страдала от этого, напротив — чуть ли не плясала на радостях, ведь Николай пообещал ей «обеспеченную» жизнь.

А Денису досталась лишь малая доля имущества. Но у него как будто гора с плеч упала: главное, что больше не придётся терпеть предательство.

Заведующий фыркнул, когда Денис принёс заявление об увольнении:

— Куда ты без меня денешься, коллега?

— Найду место, где надо помогать людям, — спокойно ответил Денис. — Там, где не решают конверты с деньгами, а решает профессионализм и сердечность.

Николай попробовал запугать его: «Ну-ну, посмотрим, кто ты без наших рекомендаций…» Но Денис ответил, что прекрасно проживёт и без его одобрения.

Когда пришло время выписывать Свету, Денис встретил её у больничного крыльца на своей машине.

— Ну что, наша новая жизнь начинается, — сказал Денис, помогая Свете сесть в машину.

— Спасибо… Я до сих пор не верю, что всё это реально. Мне страшно, ведь мы почти не знаем друг друга, только то, что ты — хороший врач… А я…

— Ты мама моего маленького пациента, которого я, считай, принял на свет своими руками, — мягко сказал Денис. — И потом, в чём смысл жизни, если не спасать друг друга?

Сказав это, он повернул ключ зажигания. Они двинулись навстречу новым дорогам.

Прошло полгода. Небольшая деревня, где Денис устроился фельдшером при местном медпункте, окружена полями и тихими речушками.

Люди сначала осторожно смотрели на «новенького» городского врача, но быстро поняли: он действительно умеет лечить, а главное — относится к пациентам не как к источнику дохода, а как к живым душам.

Источник