«Пора уже брать с неё деньги — хватит нянчиться с её ребёнком бесплатно!» — с досадой выпалила Дарья, обвиняя родителей в излишней мягкости и наконец вымещая накопившееся раздражение за семейным столом.

— Пусть платит, хватит сидеть с её мальчишкой бесплатно, — Дарья бросила родителям взгляд, полный укоров. — Вам что, больше заняться нечем? Если уж столько свободного времени, ты, папа, мог бы и подработку подыскать.

— Но это же наш внучек… Как за него деньги брать? — удивлённо произнесла Валентина Павловна.

— Мама, прекрати быть такой доверчивой. Светка экономит на вас тысяч сорок в месяц, как минимум, — фыркнула Дарья. — А раз уж я теперь с вами живу, не мешало бы и доход получить.

Всё началось с того, что Дарья снова появилась на родительском пороге — младшая дочь, вечная искательница себя.

Учёбу она оставила, работой даже не интересовалась. Муж, за которого когда-то вышла по большой любви, уехал «на заработки» и исчез в неизвестность.

— Мы не против помогать, но, пожалуй, теперь за оплату, — Валентина Павловна нервно пригладила шерстяной жакет, стараясь не встречаться взглядом с дочерью.

Светлана, старшая, на секунду застыла с ложкой супа в руке. Кухня будто сузилась, воздух стал плотнее. За окном ноябрь рвал последние листья с деревьев, а внутри казалось холоднее, чем снаружи.

— За деньги?.. — переспросила Светлана, будто усомнилась в собственном слухе.

— Свет, ты же понимаешь… Мы с отцом уже не молоды. Пенсия небольшая, а ты работаешь, зарабатываешь… Мы решили, что так будет честно, — начала торопливо объяснять мать, перемещая тарелки с полки на полку.

В углу возилась Дарья, гремя посудой, и, казалось, наслаждалась происходящим.

— Конечно, — сдержанно кивнула Светлана. — Назовите цену — почасово или за день?

Мать произнесла сумму, не глядя ей в лицо. Отец, Семён Никитич, сидя в кресле с газетой, зашуршал страницами сильнее.

— Ладно, — Светлана открыла кошелёк. — Вот за сегодня.

Когда-то всё было просто: Светлана трудилась, воспитывала сына третьеклассника после развода. Родители помогали — встречали из школы, кормили, проверяли уроки. Но всё изменилось с возвращением Дарьи.

У неё ничего не складывалось — ни в отношениях, ни в жизни. Постоянные конфликты, обиды на весь мир, упрёки в несправедливости. Из квартиры выгнали, денег не было, муж исчез.

Светлана не спала всю ночь. В голове вертелись цифры: оклад, коммунальные, кредит, теперь ещё родителям платить… А начальник намекал, что её отдел под сокращением. Она — первая в списке.

— Привет, — Светлана набрала номер подруги Тамары. — Слушай, одолжишь до аванса тысяч десять?

— Ничего себе… Что стряслось?

— Да… Родители теперь берут плату за то, что с моим сыном сидят.

— Серьёзно?

Светлана озвучила сумму, и в трубке раздалось изумлённое присвистывание.

— Ну это уже… Ты шутишь?

— К сожалению, нет, — устало сказала Светлана. — Наверное, им и правда тяжело. А Дарья снова у них живёт, возможно, не справляются.

Спустя неделю Светлана снова отсчитала наличные на родительской кухне. Сын рассуждал с дедушкой о динозаврах, на плите бурлил ужин. Всё было как обычно. Почти.

— Мам, ты не видела мой тёмно-синий свитер? — влетела Дарья, заметила сестру и замолчала. Окинув взглядом стол, усмехнулась:
— О, Светка платит, как полагается. Цивилизованно. Молодец.

Светлана промолчала. Сын ничего не заметил, продолжая обсуждать тираннозавров.

Позже, помогая матери мыть посуду, Светлана услышала доносящиеся с улицы фразы. Дарья стояла под окном и болтала по телефону, не подозревая, что её слышат:

— Получилось, Лен! Представляешь? Светка теперь платит! Я ещё родителей на уговорю, пусть мне жильё оплатят…

Светлана распахнула форточку:

— Слушайте, что ваша дочь вещает.

Мать застыла с тарелкой в руках, побелев.

Семён Никитич подошёл ближе, лицо его каменело с каждым услышанным словом.

— Я же чувствовала, — прошептала Светлана. — Это не просто так.

— Убери деньги, — сказал отец. — И закрой окно.

— Не стоит. Раз уж так вышло, я всё равно буду платить. Просто теперь я знаю, почему всё началось.

— Не говори глупостей, — отец положил руку ей на плечо. — Ни копейки больше не возьмём.

— Дочь… — голос матери дрогнул. — Мы не подумали. Дарья сказала, что тебе легко, мол, всё у тебя есть…

— А у неё что? — перебила Светлана. — Муж, которого не видно. Работы нет третий год. Детей нет. Ей тяжело?

— Мы не хотели обидеть, — прошептала мать.

— Но сделали это, — тихо ответила Светлана. — Даже не спросили, справлюсь ли. А ведь меня могут уволить.

— Почему ты молчала? — ахнула мать.

— А зачем? Вы уже всё решили за меня.

В этот момент на кухню снова зашла Дарья, уже с телефоном в руках.

— Мам, я вечером задержусь, мы с девчонками…

И осеклась, заметив выражения лиц.

— Что такое?

— Мы только что слышали, как ты обсуждала нашу “схему”, — сказала Светлана.

Дарья вспыхнула:

— Подслушивать — плохо! И вообще, вы всё не так поняли!

— “Светка платит, а я родителей уговорю снять мне квартиру”. Это твои слова?

Дарья попыталась расплакаться:

— Конечно! Света — идеальная, ей всё, а я… никто!

— Мы любим вас обеих, — сказала мать. — Но то, что ты сделала — это неправильно.

— А что теперь? — голос Дарьи стал резким. — Ей всё, а мне — опять ничего?

— У тебя есть муж. Иди к нему, — спокойно ответил отец.

Повисла тишина. Сын Светланы вышел из кухни. Все почувствовали: это поворот.

— Так нечестно! — выкрикнула Дарья.

— Тебе просто удобно на нас сидеть, — сказала сестра.

— Я ничего не придумывала! — взвизгнула Дарья.

— Всю жизнь ты манипулировала, — устало заметила Светлана. — Помнишь, как на меня сваливала свои проказы?

— Это было случайно!

— Девочки… — попыталась вмешаться мать.

— Нет, пусть скажет, — не отступала Светлана.

Дарья закричала, что её никто не любит, вылетела из кухни. Вещи собирались громко и с грохотом.

— Она должна понять, — сказал отец. — По-другому никак.

Через девять дней Дарья вернулась. Стояла на пороге, как чужая.

— Привет. Можно зайти?

— Конечно, — кивнула мать.

— Я сняла комнату. Работаю теперь в магазине кассиром. Поняла, что взрослеть — пора. Прости, Света. Ты сильная. Я — нет.

— Ничего. Ты стараешься. Это главное, — улыбнулась Светлана.

Теперь они собирались по выходным все вместе. Дарья больше не соревновалась. Она даже помогла Светлане найти работу, когда ту сократили.

И больше никто не вспоминал про «цену за заботу». Всё вернулось туда, где царит любовь — без условий и расчётов.