— У меня нет такого желания, — говорит Ирина.
— Я прекрасно осознаю, что в итоге вся ответственность ляжет на меня. Да, свекровь оказывала помощь, но не мне, а своему сыну.
— Именно так! Твоя мама тоже поддерживала тебя. Пусть земля ей будет пухом, — соглашается подруга.
— И вообще, почему вы должны принимать его маму к себе? У тебя есть золовка, и я не припоминаю, чтобы твоя мама нуждалась в вашей заботе, а твой муж как-то помогал ей в этом. — И я этого не помню, — усмехнулась Ирина.
— Он действительно не помогал. Зато я хорошо помню, как обижалась на него и на свекровь, когда мы с сестрой просили о помощи.
Нам лишь давали пустые советы и насмехались. А теперь пришло время расплаты.
Нет, речь не о мести. Просто мать мужа для меня так и осталась чужой. Если бы он был единственным ребенком, я бы, возможно, ничего не сказала, хотя предпочла бы решать вопросы с помощью денег.
Я и сейчас ему говорю: «Платите, нанимайте помощь». Но я против того, чтобы она жила у нас.
Ирина приближается к своему пятидесятилетию. Она состоит в браке почти четверть века.
У нее есть взрослые сын и дочь, которые уже живут самостоятельно. К сожалению, ни матери, ни старшей сестры у нее больше нет. Разница в возрасте с сестрой составила почти девятнадцать лет.
Мать родила Ирину в сорок лет, и поэтому женщина довольно рано столкнулась с заботой о пожилом родителе.
— После нашей свадьбы родители с обеих сторон помогали, давали нам денег на покупку первой однокомнатной квартиры. Там сейчас живет наш сын со своей девушкой.
А эту трехкомнатную квартиру супруги приобрели позже. В нее Ира вложила деньги от маминого наследства. Ирина вспоминает:
»Когда мы с мужем вступили в брак, свекрови было всего сорок семь лет. В то время, когда у нас родился сын, у моей мамы случился инсульт. Да, это было тяжело.
Но что поделаешь? Мы с сестрой по очереди заботились о ней. У сестры не было мужа, она была в разводе, а у меня был супруг, но от него практически не было никакой помощи.
» У супруга тогда была старая машина, и когда Ирина с сестрой обращались к нему за помощью, и то лишь с просьбой отвезти или привезти что-то, поднять тяжелые или переместить предметы.
Однако чаще всего они сталкивались с отказом. А это исходило не столько от мужа Ирины, сколько от его матери.
Ирина вспоминает, как у свекрови тогда была дача и как она постоянно с ней возилась.
Всех задолбала своей дачей. Я до сих пор уверена, что это было сделано нарочно.
Мы, например, просили мужа взять выходной, чтобы отвезти мою маму к врачу, и он соглашался. Но тут же свекровь находила повод, чтобы что-то сделать.
То ей срочно нужно было заняться дачей, то отвезти рассаду, то забрать банки. Как будто другого времени не существовало.
Я была уверена, что она просто ждала момента, чтобы зять не помогал своей теще, говорит Ирина с горечью.
Да, я не снимаю с мужа ответственности. Ведь он сам рассказывал своей матери о наших планах. Но поведение свекрови мне непонятно.
Ведь у нас с сестрой больная мама на руках была. Что это было со стороны свекрови? Ненависть ко мне или к моей маме? Однажды Ирина не смогла сдержаться и открыто высказала свои мысли мужу и свекрови.
Она напомнила, что ее мама всегда готова была прийти на помощь и задала вопрос, почему сейчас такое пренебрежительное отношение к ней со стороны зятя. Ведь человек болен.
И разве так сложно отвезти ее к врачу? В то время такси было не по карману.
Мужу стало неудобно. Он в ответ что-то невнятное промычал. Тогда на выручку сыну пришла свекровь и с ехидством сказала:
»Твоя мать помогала не моему сыночку, а тебе, своей доченьке. А вот машину сыну покупала я на свои деньги. А у меня, извини, в приоритетах моя любимая дача.
А у сына моего на первом месте своя родная мать, а не теща. Вы с сестрой и обязаны за своей матерью ухаживать. Это ваше святое дело. Вот и ухаживайте. А сына моего нечего привлекать.
После этого нашего разговора я мужа никогда не просила помочь.
Мы вынуждены были с сестрой искать знакомых. Платили им деньги.
Мама недолго лежала, она быстро ушла в мир иной.
Честно надо сказать, что в основном, конечно, на сестру все и свалилось. Спасибо сестре.
Ни одного упрека я от нее не услышала. У меня младенец был на руках, но все же я старалась тоже внести свою лепту.» Обида на супруга в тот момент была сильная, и где-то в глубине души она все равно осталась. Но как-то Ира с ней смирилась.
В целом супруги жили хорошо. И отец муж отличный. Дети его любят очень.
Да и супруг неплохой. Время шло, двое детей выросли, а вот на свекровь обида так и не прошла.
Ира старалась общаться редко и только вынужденно, сквозь зубы. «У нас как-то в родне все доброжелательные и ехидных людей не было.
А мать моего супруга, она такая была до самого последнего времени», рассказывает Ира. «Когда уже она заболела, стала какой-то потрясенной.
Несмотря на болезнь, даже сейчас ее дурной характер проявляется.»»Свекровь твоя в то время и не предполагала, что ее может настигнуть болезнь», — говорит Ире подруга.
Молодая была, энергичная, и ей трудно было поверить, что станет немощной и будет сама нуждаться в уходе. Ира с ней полностью согласна. Но свекровь физически не беспомощна.
У нее другая проблема — прогрессирующая деменция.
Начиналось все несколько лет назад с потери памяти, долгого подбора слов.
Сразу заметили и обратились к врачам. Поэтому лет семь еще худо-бедно жили.
А мать супруга пила таблетки. А сейчас болезнь стала прогрессировать. Золовка решила, что одна мама жить не может.
Моей золовке тридцать девять лет, у нее муж и двое детей. Дочке семь лет, сыну десять.
Живут они в трехкомнатной квартире, которую тоже мама ей помогла купить.
»Заловка настаивает, чтобы маму взяли мы к себе, и объясняет, почему взять обязаны именно мы», — улыбается Ира. «Вы в трехкомнатной живете вдвоем.
Для мамы у вас есть отдельная комната. Дети у вас уже взрослые, их тоже можно к уходу за бабушкой привлекать. А у меня двое маленьких детей.
Я к маме переехать не могу, да и ее к себе забрать тоже. Места-то у нас нет», заявляет золовка.
И мой муж за своей сестрой повторяет: «Мама нам помогала.
У нас есть возможность, да и дети у нас выросли». А Ира в категоричной форме отказалась, вплоть до развода и раздела имущества.
Но свекровь у них жить не будет. И выросшие внук с внучкой тоже не обязаны за бабушкой ухаживать.
Они имеют полное право жить своей жизнью, а не жизнью бабушки. «И наша дочь к бабушке жить не пойдет. Она живет с парнем в его квартире.
Зачем ей бабушка с деменцией, с трешкой?» говорит Ира. Бабушка в свое время на внуков внимание не обращала. Мои дети видели ее раз в год.
Чаще не получалось, потому что у бабушки была своя жизнь. И что они теперь ей обязаны чем-то? Я мужу сказала:
пусть скидываются с золовкой и нанимают сиделку или продают свекровину квартиру, или договор ренты с кем-то заключают от ее имени.
Мне все равно, что они будут делать. Вариантов есть много.
Но он не в том, чтобы повесить на меня женщину, которая когда-то моей больной матери нисколько не сочувствовала.
Как трудно смириться с тем, что прошлое может разрушить всё настоящее.
Сколько потерянного времени и безразличия за спиной!
Когда жизнь подбрасывает неожиданные испытания, единственное, что остаётся — это верить в чудеса.
Свобода требует смелости, и я её нашла.
Когда терпение лопается, начинается настоящая битва.
В их новом доме уютом и комфортом завладели лишь ожидания, словно незваные гости на пороге…