«Почему именно я?» — с болью в голосе спросила женщина, сломленная предательством и жизнью, выпавшей ей на долю

Вся моя жизнь словно невыносимое наказание. До каких пор это можно выдерживать?

Иногда мне кажется, что я не была предназначена для счастья. Будто кто-то сверху посмотрел на меня и решил: пусть страдает. И я действительно страдаю. С самых ранних лет, с тех пор как впервые утратила веру в добро. Я — женщина, которой судьба постоянно твердит: «Счастья тебе не видать».

Мне едва исполнилось восемнадцать, когда мой мир рухнул. Знакомый отца, мужчина в его возрасте, хитростью заманил меня к себе. Он меня обманул, сломал, опозорил, а потом — словно ничего не произошло — отвернулся от меня. Родители пытались добиться справедливости, но он оказался неуловим — связи, деньги, влияние помогли ему избежать наказания. А на мне остался ярлык — «падшая», «лёгкая». Хотя я всего лишь была испуганной девушкой.

Когда стало известно, что я беременна, родители решили подать иск об установлении отцовства. Но я не согласилась. Не хотела, чтобы этот человек хоть как-то касался моего ребёнка. Он был грязью, не заслуживающей даже знать, что у него есть сын.

Чтобы защитить мою репутацию, мама отправила меня в другой конец Украины — к дальним родственникам. Там я и родила. До трёх лет воспитывала сына одна. Вернувшись домой, я выдумала историю — будто вышла замуж, но брак распался. Правду никто не должен был узнать.,Но дома меня ждал очередной удар. Отец скончался, брат отправил мать в дом для престарелых, а родительский дом забрал себе. Встретил меня с ненавистью: «Здесь не место женщине, которая только и занята поиском мужчин. Если ты сильная — выживешь. Если нет — пусть улица станет твоим приютом».

Родной брат намекнул, что у меня есть только один путь — на улицу.

Однако я не опустила руки. Изо всех сил трудилась, убирая полы в офисах, мою посуду в кафе, подрабатывала на свадьбах, лишь бы обеспечить сына. Мы жили в нищете, но честно. Каждую копейку бережно считали.

Однажды подруга посоветовала: «Поезжай в Киев, там за такую же работу платят гораздо больше». Я решилась. Через агентство устроилась в гостиницу. Работала без отдыха и выходных. Хозяйка строго контролировала каждый мой шаг, повторяя, что мне ещё повезло — моего сына терпят под одной крышей.,Когда он был болен, я постоянно бегала из кухни в его комнату — давала лекарства, кормила, ласкала. Затем снова возвращалась к грязной посуде.

Когда Иван подрос, стал мне помогать. Работодатели получили второго сотрудника бесплатно. Ради него я решила продолжать борьбу.

Раз в несколько месяцев я умоляла отпустить меня на несколько часов в центр, где собирались такие же приезжие, как и я, закалённые жизнью. Там я познакомилась с Владимиром. Он казался добрым и заботливым. Угощал меня чаем, возил на машине, говорил, что ценит женщин вроде меня — сильных, искренних, не испорченных.

Я поверила ему. Влюбилась. Ведь жила словно в клетке, а он был для меня глотком свежего воздуха. Когда мы впервые остались наедине, я плакала. Меня так давно никто не касался с такой нежностью.

Мы строили планы. Я рассказала, что копила деньги на учёбу сына — каждую осень отправляла его в интернат, чтобы он вырос достойным человеком. Владимир убедил вложить эти сбережения в его дело. Он рисовал передо мной радужные перспективы — дом, семью, новую жизнь.,Я отдала всё, что могла. И больше его не встречала. Ни звонков, ни слов с его стороны. Только пустота осталась. Он словно растворился, будто никогда и не существовал.

Деньги — не самое важное. Но он лишил меня не только их. Он вновь забрал мою веру. Мою надежду.

Почему именно я? Чем я заслужила такую участь? Почему для других счастье кажется естественным, а для меня — недостижимой мечтой?

Я не прошу жалости. Я просто измоталась. Измоталась быть сильной. Измоталась ждать, что завтра станет легче. Измоталась доказывать, что достойна любви. Мне хочется лишь понять — разве я не достойна хоть чуточки тепла? Хотя бы маленького счастья…