«Мама, прости…»

«Запоздалое раскаяние»

— Из холодильника не смей ничего брать — эти продукты мы купили за свои деньги! — отчеканила дочь.

— Но как же так, Лина? Я ведь остаюсь у тебя на весь день… Что мне тогда есть?

— Надо было с собой что-то прихватить. Ладно, нам пора, а то из-за тебя мы не успеем! — Лина захлопнула дверь, оставив бабушку и внука наедине.

Олена Григорьевна мирно спала на диване, когда её разбудил резкий звонок телефона. Она вздрогнула от неожиданности, а на другом конце провода послышался голос дочери.

— Мам, нужно посидеть с Тарасом, приезжай через два часа, — даже не поздоровавшись, приказала Лина. — Мы с мужем уезжаем, а оставить его не с кем.

Старушка не отказала и поспешила собираться. С трудом поднявшись с кровати, привела себя в порядок, сложила гостинцы для внука и, опираясь на палочку, отправилась к автобусной остановке. Дорога занимала полтора часа, так что следовало поторопиться.

В душном автобусе Олена Григорьевна старалась не терять время, но постоянно посматривала на часы — боялась опоздать к любимой дочке.

Когда она наконец добралась до квартиры в Виннице, Лина встретила её недовольным взглядом.

— Ты на семь минут опоздала, — фыркнула она.

— Линочка, ты же знаешь, к тебе добираться долго… Да и я уже немолода, тяжело ходить…

— Значит, надо было такси вызвать! — огрызнулась женщина, затем повернулась к мужу. — Ладно, мы поехали. Вернёмся часов в десять вечера. Присмотри за Тарасом и уберись в квартире — у меня на это времени нет. И не вздумай лезть в холодильник!

Олена Григорьевна удивлённо вскинула брови:

— Но как же так, Лина? Я остаюсь здесь на весь день… Что мне тогда есть?

— Надо было с собой что-то взять! — холодно отрезала Лина и захлопнула за собой дверь.

Старушка вздохнула и обернулась к внуку. Она не понимала, что случилось с её дочерью, ведь никогда не говорила ей ни одного грубого слова. Она любила Лину всем сердцем, ни в чём ей не отказывала, холила и лелеяла.

Избалованное детство

Лина была поздним ребёнком. Олена Григорьевна родила её в сорок четыре года и не могла нарадоваться долгожданной дочери. Всё лучшее доставалось девочке, все капризы исполнялись мгновенно. Со временем Лина привыкла помыкать матерью, чувствовала власть над ней.

— Мам, я с подружками гулять пойду, — юная девушка поправляла увесистые серьги перед зеркалом.

— Линочка, куда ты собралась? Уже поздно, завтра ведь в школу! — обеспокоенно сказала Олена Григорьевна.

— Без тебя разберусь! — резко ответила Лина, натягивая сапоги. — А ты пока погладь мне школьную форму!

Она выскочила из квартиры, оставив мать в смятении. Всю ночь женщина не находила себе места, неотрывно смотрела в окно. Лина вернулась лишь под утро — пьяная, с размазанной тушью на лице.

— Ты что же это, доченька… — только и прошептала Олена, но не стала ругать. Ласково провела ладонью по голове и отвела дочь в кровать.

Таких ситуаций было немало, но женщина привыкла. Главное — сделать дочь счастливой, остальное неважно…

Безответная забота

Как и просила Лина, Олена Григорьевна убралась в квартире, уложила внука спать и дождалась возвращения дочери с зятем.

— Всё убрала? — вместо приветствия спросила Лина, бегло осматривая квартиру.

— Да, доченька… — устало кивнула Олена.

— Ладно, тогда иди домой, мы спать.

Как обычно, никакой благодарности. Старушка направилась к автобусной остановке, чтобы добраться до своей скромной двухкомнатной квартиры в Киеве. Войдя внутрь, прилегла на старый облезлый диван и огляделась. Серый потолок, ободранные стены, мебель, едва державшаяся на честном слове… Ремонт в квартире не делался с момента её покупки. Все деньги всегда уходили на Лину, а с пенсии Олена могла только мечтать об обновлении.

«Зато дочка хорошо живёт, не жалуется», — с теплом подумала она.

Последняя просьба

На следующее утро Олена Григорьевна проснулась с головной болью. В ушах шумело, тело ломило, а давление зашкаливало. Она с трудом добралась до шкафа с лекарствами, но необходимых таблеток не нашла.

— Видимо, закончились… — пробормотала старушка и заглянула в кошелёк. Несколько мелких купюр и горсть мелочи…

— Придётся попросить у Лины, — с грустью решила она и, нехотя, набрала номер.

— Чего тебе? — недовольный голос дочери заставил её вздрогнуть.

— Линочка, здравствуй… Мне очень плохо, не хватает на лекарства. Можешь одолжить немного? Я обязательно верну…

— У нас самих денег нет! — отрезала Лина. — Ты ещё хочешь, чтобы мы тебя обеспечивали?

— Тогда, может, приедешь ко мне? Мне страшно оставаться одной…

— Я занята, не отвлекай! — рявкнула дочь и бросила трубку.

Просить больше было не у кого. Олена понимала: ей остаётся только терпеть…

Но ей становилось всё хуже. Через сутки она не смогла встать с постели. Сердце бешено стучало, в ушах звенело. Старушка осознала, что это, возможно, её последние дни. Но она встретит их в одиночестве, а не в окружении близких.

Позднее раскаяние

Лина приехала в родной двор в Одессе, осматриваясь по сторонам. Всё было, как обычно: детская площадка, припаркованные машины. Только вот рядом с домом стояли скорая и полицейская машина.

— Линочка, ты? Хорошо, что приехала… — к ней обратилась соседка, пожилая женщина с тростью. — У нас тут такое горе… Олена-то вчера умерла! Я смотрю, гулять не выходит, звоню в дверь — молчит. Пришлось вызывать помощь, дверь выломали… А она там… — старушка всхлипнула.

В этот момент медики вынесли накрытые носилки. Лина почувствовала, как у неё подкашиваются ноги.

«Мама…» — единственная мысль застыла в её голове.

Она вошла в квартиру. Всё здесь осталось таким же, как в детстве. Запылённые книжные полки, старый шкаф… На кровати лежал раскрытый альбом. Фотографии: её первые шаги, рисунки, дни рождения. Руки задрожали, а по щекам покатились слёзы.

Она вспомнила, как мама всегда поддерживала её, жалела, слушала, помогала. Как просила у неё крошечную помощь, а Лина даже не нашла времени приехать.

Глухой стон вырвался из её груди, и, не выдержав, она рухнула на пыльный ковёр, разрыдавшись.

Только теперь она поняла, что потеряла самое дорогое. Но было уже поздно.