«Мама была права. Ты всегда завидовала нашему уровню жизни» — произнёс Игорь, оставляя Нину на грани краха её мечтаний о настоящей семье

— Подпишите здесь и здесь, — свекровь указала пальцем на документ, лежащий передо мной на столе у нотариуса.

Я всматривалась в размытые строки договора дарения и ощущала, как земля уходит из-под ног.

В ушах стоял звон.

Руки предательски дрожали.

Рядом сидел мой муж Игорь и тщательно избегал встречаться со мной взглядом.

Мы прожили вместе семь лет.

Семь лет я считала себя счастливой женой и матерью двоих детей.

Семь лет я верила, что у нас настоящая семья.

А теперь, в этом душном кабинете нотариуса, моя жизнь развалилась на куски.

Всё началось три месяца назад.

Точнее, началось гораздо раньше, но я узнала об этом только три месяца назад.

Тамара Сергеевна, моя свекровь, позвонила утром в субботу.

Её голос был сладок, словно патока. — Нина, дорогая, нам нужно поговорить.

Приезжайте с Игорьком ко мне завтра на обед.

Есть важный разговор.

Я была удивлена.

Обычно свекровь не проявляла ко мне такой теплоты.

Наши отношения были холодными, но вежливыми.

Она считала, что её сын достоин лучшего, а я старалась не обращать внимания на её колкости и делать вид, что не замечаю презрительных взглядов.

На следующий день мы с Игорем и детьми пришли к ней.

Квартира свекрови всегда поражала меня своей роскошью.

Трёхкомнатная, расположенная в центре Черкасс, с дорогим ремонтом и мебелью.

Тамара Сергеевна работала главным бухгалтером в крупной компании и, по её словам, «умела жить».

За обедом она была необычайно любезна.

Хвалила моё кулинарное мастерство, хотя готовила сама.

Игнорировала жалобы на шум внуков и играла с ними.

Игорь нервничал, постоянно поправляя воротник рубашки и многократно отпивая воду из стакана.

После десерта Тамара Сергеевна отправила детей смотреть мультфильмы в соседнюю комнату и обратилась ко мне: — Нина, дорогая, у меня к вам просьба.

Точнее, предложение.

Я насторожилась.

В её голосе появились холодные нотки. — Видите ли, я уже не молода.

Мне шестьдесят пять.

И я решила заранее позаботиться о наследстве.

Игорь закашлялся.

Я посмотрела на свекровь с непониманием. — Эта квартира, — продолжила она, обводя взглядом комнату, — должна перейти к Игорьку.

Он мой единственный сын.

Но есть одна загвоздка.

Она сделала паузу, наслаждаясь эффектом. — По закону, если со мной что-то случится, квартира достанется Игорю.

Однако вы, как его жена, будете иметь права на неё.

А если вы разведётесь?

Если решите делить имущество?

Это несправедливо!

Квартира куплена на мои деньги, задолго до вашего знакомства.

Я почувствовала, как лицо заливает кровь. — Тамара Сергеевна, я никогда не претендовала… — Знаю, знаю, милая, — прервала она меня. — Но жизнь длинная.

Всякое случается.

Поэтому я предлагаю решить вопрос цивилизованно.

Мы оформим договор дарения на Игоря, а вы подпишете отказ от претензий на эту недвижимость.

Всё будет честно и прозрачно.

Я посмотрела на мужа.

Он сидел, уткнувшись в тарелку. — Игорёк? — позвала я его.

Он поднял глаза.

В них читались вина и просьба одновременно. — Мама права, Нина.

Это её квартира.

Будет справедливо, если она останется в семье.

В семье.

Значит, я не семья? — Но если квартира перейдёт тебе, она всё равно останется в семье, — попыталась возразить я. — Мы же муж и жена.

У нас есть дети.

Тамара Сергеевна усмехнулась. — Дорогая, давайте смотреть правде в глаза.

Браки распадаются.

Статистика неумолима.

Пятьдесят процентов разводов в первые десять лет.

Я просто хочу защитить интересы сына. — А интересы ваших внуков? — спросила я, чувствуя, как внутри разгорается гнев. — Если со мной и Игорём что-то случится, кто гарантирует, что дети получат наследство?

Свекровь нахмурилась, словно я сказала что-то непристойное. — Не говорите о плохом.

Игорь молодой, здоровый.

И потом, он отец, он позаботится о детях.

Позаботится.

Как же.