Снег кружил в ночном воздухе, освещенном только оранжевыми фонарями старого вокзала. Ева стояла там одна, обнимая сумку поближе к телу, чтобы хоть как-то согреться.
Вокруг была суета праздника: семьи возвращались домой, влюбленные пары шептались в уголках, дети с восторгом наблюдали за прибывающими и отбывающими поездами.
Но она была одна.
Ева всегда чувствовала, что ее жизнь проходит на чемоданных, каждый из которых набит обещаниями и надеждами, которые так и не сбывались.
Все потому, что ее мама, Наталия, была человеком сложным и, как Ева часто говорила, «непоправимо эгоистичным».
С детства Ева помнила, как мама устраивала сцены, если что-то шло не по ее плану, особенно в праздники. Ева должна была украшать дом, готовить ужин, а затем сидеть и слушать, как мама рассказывает о своих жертвах ради дочери.
«Я все отдала, чтобы ты могла учиться, путешествовать, развиваться,» — говорила Наталия, но Ева чувствовала, что это было не так.
Этот Новый год должен был быть иначе. Ева решила, что проведет его в кругу друзей, в тепле и веселье. Но как только она начала планировать вечер, зазвонил телефон. Мама.
«Мне плохо, нужно, чтобы кто-то был рядом,» — сказала Наталия с той стороны провода. И Ева, как всегда, бросила все и поехала к маме.
Приехав, она обнаружила, что мама собиралась на новогодний бал.
«Ты ведь не против, правда? Ты такая хорошая дочь,» — сказала Наталия, одеваясь в сверкающее платье. Ева молча помогала ей, зная, что эта ночь уже испорчена.
В результате, Наталия уехала на бал, а Ева оказалась одна. Она не хотела возвращаться в пустой дом, поэтому поехала на вокзал, чтобы хоть как-то отвлечься от грустных мыслей.
Теперь, стоя на холодном вокзале, Ева думала о том, как много раз она отказывалась от своих планов и желаний, чтобы угодить маме. Но этот случай стал последней каплей.
С нового года она решила: больше не будет откладывать свою жизнь на потом. Глядя на сверкающий снег, она поняла, что пора заботиться о себе. Новый год — новая жизнь. Новая Ева.
Маргарита зашла на кухню. Макар уже был там. Он сидел за столом. На середине стола…
– Танечка, дорогая, проходите, раздевайтесь, – Лидия Васильевна обмахнулась полотенцем, утирая мокрые руки. В прихожей…
— Да что ты опять начинаешь? — Игорь попытался изобразить спокойствие, но его голос предательски…
— Я это больше терпеть не собираюсь! — голос Алексея, резкий и надломленный, разлетелся по…
Марина молча смотрела в окно. Она даже представить себе не могла, что ее жизнь сложиться…
В последнее время мои отношения с мамой стали напоминать перетягивание каната. Мамуле уже далеко за…
