Heyдобнo kak-то получuлocь

— В смысле вы его жена?

— В самом прямом. Как минимум, в юридическом, могу даже штамп в паспорте показать. Свидетельство уж не взяла с собой, прости, – произнесла женщина, придерживая одной рукой большой живот.

***

— Доченька, я на следующей неделе уезжаю на вахту, там связь плохо ловит, поэтому не теряй меня, – сказал Алексей Петрович.

— За кота не переживай, приеду, покормлю, лоток почищу, – буркнула Варя, не отрывая глаза от телефона.

— Насчет кота… – замялся Алексей Петрович, – Ты, в общем, не переживай, дочь. Чего тебе мотаться в другой район постоянно, да еще и после работы, чтобы одного кота покормить. Соседка на лестничной клетке живет, я ее хорошо знаю. Она будет забегать время от времени к Ваське.

— Ты немного странным стал, пап, – засмеялась Варя, – Соседка твоя вообще альтруистка, выходит. И кота покормит, и в магазин по дороге за молоком сбегает, и из аптеки после работы лекарство принесет. Повезло так повезло.

— Точно, повезло…

Алексею Петровичу вдруг стало стыдно, что он снова врет дочери. Брови на его лице сдвинулись ближе к переносице, и он старался подумать о чем-то другом, чтобы не выдавать беспокойство. «Она ничего не подозревает, просто пытается подшутить надо мной, – подумал он».

…Алексей Петрович с Вариной мамой был в разводе вот уже семь лет. Разошлись они мирно, без скандалов. Просто решили, что их любовь прошла. Поговорив с дочерью, сразу пошли подавать заявление на развод с чистой совестью. Варя спокойно приняла решение родителей, но с условием, что семейные праздники они будут отмечать вместе, как и раньше. Решение устроило всех.

— Так значит, я твоя соседка? – лукаво улыбнулась Ольга.

— Да что-то другое в голову не пришло… – стыдливо опустил глаза Алексей Петрович.

— Да, назвать меня своей женой это очень-очень сложно, я понимаю.

— Оля, не обижайся.

— Я взрослая женщина, Леша. Но я не понимаю, до каких пор мы будем разыгрывать эту великую тайну!

— Не знаю, ох, не знаю я! Оля, а вдруг не поймет? Я помню, когда она маленькая была, то был период этих страхов, что кто-то из родителей вдруг уйдет и прочее. И часто спрашивала, не бросим ли мы ее. Такое чувство, как будто я ее предаю.

— Слушай, я не лезу в твои отношения с дочерью, но через два месяца у тебя их будет уже две, и придется принимать решение, мужское. Понимаешь? Я не заставляю тебя делать выбор, боже упаси, но как ты новорожденную дочь будешь скрывать то?

— Решим! – задумчиво произнес Алексей Петрович, искренне не зная, как решать этот вопрос.

Алексей с Ольгой познакомился почти сразу после развода. Встретил и понял – его. Но признаться семье, что у него кто-то появился не смог. Побоялся, что дочь отвернется, а бывшая жена будет ненавидеть и вставлять палки в их встречи с Варей.

Сначала переживал, что Ольга младше его почти на десять лет. Затем переживал, что с Ольгой решили пожениться и сделали это втайне ото всех. А после стал переживать, что Ольга забеременела. Но сроки родов уже приближались, а вместе с тем приближался момент, когда истина вскроется, как нарыв. «Вот наступит момент подходящий, тогда все расскажу, – успокаивал себя Алексей».

Алексей Петрович всячески скрывал от Вари, что начал жить с новой супругой. Чаще избегал встреч, приезжая в гости к дочери, либо встречаясь на нейтральной территории. И Варя, как и большинство молодых людей, всегда подначивала отца на тему «загадочной соседки».

В то утро, когда отец приехал с вахты, Варя решила прийти без предупреждения в гости к отцу. Но дверь никто не открыл. Трубку он тоже не поднял ни на первый раз, ни на десятый. Обеспокоенная Варя вышла из подъезда. Напутать она ничего не могла: папа написал, что в аэропорту. Лететь несколько часов. По прилету тоже написал, что «приземлился, едет домой и вечерком позвонит».

Но дома его не оказалось. «Он взрослый человек, может быть по своим делам поехал, – сказала сама себе Варя».

— Алексея в больницу увезли, – незнакомый женский голос отвлек Варю от размышлений.

— Что? Когда? Куда? – заметалась на месте девушка.

Голос доносился с окна первого этажа. Бабушка, приоткрыв форточку, рассказала, что видела, как Алексей вернулся домой с сумкой, наверное из командировки. А через полчаса приехала бригада скорой помощи.

— По разговорам поняла, что в кардиологию повезут. Выглядел не совсем плохо, вышел сам, на ногах. Слава богу не на носилках! Значит, не реанимация, – рассуждала бабушка-соседка. – А тебя сразу узнала, ты его дочка, часто здесь такси свое ждешь и отцу в домофон звонишь.

— Давно увезли его?

— Да с час уж как.

Последние фразы Варя уже не слышала. Ее затрясло и она не знала, где искать отца, что с ним и в каком состоянии. И почему вообще кардиология. «Кардиология это же сердце? Но у него нет проблем с сердцем! – проносились мысли в голове девушки».

— Позвони в «скорую», может скажут, куда Алексея повезли, – сказала бабуля, словно прочитав мысли Вари.

Девушка тут же набрала номер и дрожащим голосом попросила помочь найти отца. Через несколько минут оператор или диспетчер из справочной подсказала, в какую больницу был госпитализирован Алексей Петрович. Варя вызвала такси и сразу же поехала к отцу, борясь с паникой и отгоняя самые мрачные мысли. Телефон отца все так же был недоступен.

— Подскажите, пожалуйста, мне в скорой сказали, что к вам отца моего положили! – чуть не плача произнесла Варя.

— Если оформили, то сейчас уточню. Как давно привезли? – с ангельским спокойствием ответила девушка в приемном покое.

— Не знаю. Может полчаса назад. Может час… Я…я не знаю, как давно его забрали, соседка сказала. Помогите, пожалуйста.

— Погодите, имя и фамилию назовите.

— Ветров Алексей Петрович, 1973 года рождения. 12 марта…

— В коридоре подождите, я уточню и скажу вам, – сотрудница куда-то ушла.

Было слышно, как она звонила по внутреннему телефону и называла данные отца. Затем она вернулась.

– В отделении кардиологии лежит. В палату посетителям нельзя, блок на карантине. Если нужно что-то передать, то он может выйти в коридор между боксом, если отпустят. Если нет, то медсестры сами заберут передачку. Часы приема висят на входе, вход через главные ворота, здесь только принимаем по скорой.

— Спасибо, спасибо большое!

Варя выбежала на улицу и стала искать главный вход. «Раз сказали, что может выйти в коридор, значит, не все так плохо? – снова попыталась успокоить себя Варя».

В мыслях девушка не заметила, как добралась до вестибюля, где медицинский работник уточнила данные пациента и отделение, а затем, скривив лицо, напомнила, что Варя пришла не в положенное время и что там «карантин, вообще-то!».

— Отца только положили! Трубку не берет! Я не знаю, есть ли у него вещи, еда, лекарства! Пустите! – Варя перешла на крик.

Кто-то сзади положил руку на плечо. Варя машинально дернулась и резко обернулась. Она ожидала увидеть сотрудника больницы или охранника, который готов был бы ее вывести, но на свое удивление перед девушкой стояла беременная женщина, ненамного старше самой Вари.

— Варвара, здравствуйте, – осторожно произнесла Ольга.

— Здравствуйте. Мы знакомы?

— Не совсем. Я вас знаю, причем очень хорошо, а вот вы меня нет. Точнее, как бы это смешно не звучало, для вас я «соседка», которая кормит кота и приносит лекарства из аптеки, – попыталась пошутить Ольга.

— Ничего не понимаю. Вы к папе что ли приехали? Он вам позвонил? Вы с ним приехали? Что вообще происходит?

— Варвара, я сама приехала, мне из больницы позвонили.

— Как… вам?

— Дело в том, что я…его жена.

— В смысле вы его жена?

— В самом настоящем. Как минимум, в юридическом, могу даже штамп в паспорте показать. Свидетельство уж не взяла с собой, прости, – произнесла женщина, придерживая одной рукой большой живот, инстинктивно защищаясь от вероятного нападения. – Может выйдем на улицу? Я все объясню. Варя, с папой все хорошо, я ему все привезла. Пойдем, я расскажу.

Ольга вывела падчерицу на улицу, параллельно подбирая правильные слова.

— Как?! Как давно вы в браке? Почему папа ничего не говорил? И тем более про… – Варя посмотрела на большой живот Ольги.

— Мне не очень приятно быть в этой ситуации. И не очень приятно тебе все рассказывать. Но, как говорится, хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах! И в планах твоего папы было «как-нибудь найти способ все рассказать». Но, видишь, ситуация сама все решила за всех нас…

— А не рассказывал-то почему? Странно все это.

— Ничего не странно. Он боится, что ты от него отвернешься! – строго произнесла Ольга, посмотрев в глаза Вари.

— Да что за бред! Откуда он это вообще взял? Я наоборот переживала, что он один одинешенек будет, а тут на тебе – и жена, и ребенок сразу!

— То есть ты не расстроилась?

— Шутите что ли? Да я рада только. Детский сад, честное слово. Понятно, почему сердце барахлить начало. Постоянно на два фронта жить. Когда можно к папе будет прийти? Может можно как-то договориться с ним увидеться?

— Варя, можно я так тебя буду называть? – спросила Ольга и после утвердительного кивка продолжила, – У них на этаже карантин. Меня с горем пополам пустили, со скандалом. Если разрешат, то завтра утром можно будет приехать. Еду привозить нельзя, там диета в отделении. Одежду я привезла. Сейчас все процедуры пройдут и он на связь выйдет. Не переживай, подозревают микроинфаркт, или как там правильно. Но все скажут после обследования. Он стабилен, ходит сам, но нужен покой.

Ольга посмотрела на Варю с сожалением. Она выглядела потерянной, как и все люди, которые не знают, куда идти, когда их родного госпитализируют.

— Слушай, раз мы при таких обстоятельствах познакомились, может пойдем к нам домой? Нормально хоть пообщаемся, придумаем наказание Леше, – засмеялась она, – Без вреда здоровью, конечно.

— Да неудобно как-то, если честно…

— Неудобно будет, когда из роддома приеду, а ребенок не будет родню в лицо знать! Пойдем, пойдем! – Ольга подхватила Варю под руку и повела к машине. – Я уверена, мы с тобой подружимся!

Источник