He любила

— А ты что вообразила? – встал в позу Сергей. – Что я женюсь на тебе и мы будем ждать твоих внуков, а потом растить их вместе? Я моложе тебя! Мне тридцать пять, я еще детьми не обзавелся. Но планирую!

— Так что же делать? – Юля вдруг испугалась своих ощущений.

А страшно ей стало потому, что она вдруг почувствовала себя хуже, чем когда уходил любимый и единственный муж. И тогда было больно и страшно. Но были лекарства, которые прописал доктор. А ещё, она готовилась морально к уходу Антона почти четыре года. Да, к такому не подготовишься, но она знала, чем всё закончится…

Горе было огромным, как океан. И таким же глубоким. Юля сидела дома на диване и пыталась плакать. Слёз не было.

Позавчера она похоронила своего мужа. Он долго болел. Хотя, Юля бы предпочла, чтобы это длилось дольше – да, болел. И тяжело. Но хотя бы был жив. А теперь… почему нет слёз, вот что интересно? Как будто все слёзы она выплакала, пока Антон болел. Всё. Закончились слёзы.

Послезавтра уже нужно идти на работу. Юля достала таблетки, которые прописал врач. Ещё до смерти Антона. Профессор подробно пояснил, как и когда пить. Что просто для поддержания нервной системы. А что, когда уже совсем невмоготу. Когда уже невыносимо терпеть. Юля сообразила… а может, слёз нет из-за лекарств? Было совсем невыносимо, и она выпила целых две продолговатых пилюли из красно-белой коробочки. А как бы она иначе вынесла похороны и поминки? Да никак!

Долго болел – это четыре года. Их сразу предупредили, что обычно с их разновидностью рака всё случается быстрее. Так что, Антон молодец. Задержался, на сколько смог. Теперь ушёл, и как ей дальше?

— Мам! – вытащила Юлю из печальных дум дочка, Тина.

Она была Валентиной по документам, и очень не любила своё имя, поэтому сократила до Тины.

— Что такое, детка?

— Я поеду? Или тебе нужно, чтобы я побыла?

Какая разница, что ей теперь нужно? Жизнь-то всё равно закончилась… овдоветь в сорок восемь, когда люди начинают заглядывать в будущее на пенсии через десять лет – на свободе от работы, на даче, в лесу, на рыбалке, на побережье. Они тоже мечтали с Антоном. Когда он уже болел. Обманывали себя, что будут вместе стареть. Вместе путешествовать. Вместе баловать внуков. Оба знали, что обманывают себя и друг друга, но всегда есть место для надежды. Пока люди живы.

— Езжай, Тина. У тебя Вадик скоро приедет с вахты. Езжай.

— Мам… не у всех бывает такая любовь, как у вас с отцом! Тебе есть, что вспомнить.

Юля предпочла бы забыть. Слишком уж было больно. Провалявшись еще день на диване, глотая успокоительное, глуша эмоции, через день она вышла на работу. Пока работала – Юля была личным помощником генерального в крупной торговой компании – как-то всё забывалось. Стоило Михаилу Захаровичу сказать:

— На сегодня всё, Юлия… — на неё набрасывалась тоска.

Перед работой она не пила никаких успокоительных. Еще не хватало ходить с окаменевшим лицом по офису. Но после работы Юля думала лишь об одном – добраться до дома, выпить таблетки и упасть спать.

Сон был плохим. Прерывистым. Часто мучили кошмары, но без препаратов точно было бы хуже. Зато она спала, а не лежала всю ночь, гоняя в голове всякое «если бы да кабы». А еще организм… под успокоительными он хоть не так требовал секса. Последний раз у них с Антоном… было очень давно. Муж давно уже был не в форме. Года полтора точно было не до этого. А Юле, молодой здоровой женщине, хотелось.

Был там один на работе. Айтишник. Помогал со всеми возможными компьютерными проблемами. Сначала Юле показалось, что он смотрит на неё с интересом. Потом Сергей пришел настраивать сканер и всё норовил задеть её. Это уже мало походило на «показалось».

И каждый раз происходило примерно то же самое, и это пугало Юлю. Сергею было от силы лет тридцать пять. А у неё муж, да еще и больной. Кем надо быть, чтобы обманывать больного мужа?! Но прикосновения Сергея волновали её. Себе она врать не могла. Да и смысла не было. Волновали. А теперь она была свободна от обязательств перед Антоном.

— Юля, что тут с системой у вас? Мне Захарыч позвонил.

Он вошел в кабинет и посмотрел на Юлю.

-А? А, так тормозит что-то. Уже поздно! Может, завтра посмотришь?

— Я быстро. Скорее всего, ничего серьезного.

Он сел на её место и быстро покликал мышкой, лихо водя курсором по экрану, что-то закрывая, что-то открывая. Через пару минут сказал:

— Проверь, пожалуйста.

Она села, а Сергей встал за её стулом. И облокотился на спинку. Он был так близко. Какой-то туман окутал Юлю.

— Всё хорошо. – выдавила она.

— Так ты не проверила! – удивился Сергей. – Смотри…

Он полез через Юлю показывать, как быстро всё грузится. Можно сказать, обнял. И Юля застыла, как камень. Надо сказать, в тот момент она не думала о том, что недавно овдовела, ни секунды. Она не помнила и обо всем том, что предшествовало смерти Антона. Она была здесь и сейчас, а сердце её колотилось, как бешеное.

— Юля… — охрипшим голосом сказал Сергей. – Смотри…

И она повернула голову и посмотрела ему в глаза. Дальше было смутно.

— Не тут! Едем ко мне! – сказала Юля, с трудом отрываясь от него.

У Сергея была машина – она сама так и не научилась водить. Хотела. Но как раз собралась, и заболел Антон. Было как-то всё не до того. Сергей вел машину и целовал Юлю на каждом перекрестке. А потом они приехали к ней домой и в гостиной на диване случилось то, что случилось. То, чего у Юли так долго не было. Прекрасная близость, полная химии. Бабочки порхали по комнате, порхали в животе у Юли. Про живот Сергея она ничего не знала. Пробовала послушать, прижавшись ухом. Не уловила.

— Вау! – сказал Сергей, комментируя то, что между ними было.

Юля промолчала.

Они стали встречаться. Странные это были встречи. На работе они были как чужие – не сговариваясь, просто были. Малознакомые люди. Просто коллеги. Но вечерами Сергей приезжал. Раз или два в неделю. И тогда ночи становились прекрасными. И спать не хотелось. Хотелось обниматься и лежать в тишине. Иногда говорить о чем-то неважном. Что между ними было – Юля не думала, не пыталась выяснить. Не думала она об этом почти целых полгода. А потом всё выяснилось само.

— Давай в субботу сходим куда-нибудь. – предложила она Сергею.

— Например?

— Ну… в кино. В кафе. Куда-нибудь. В центре погуляем.

Сергей замялся и начал бубнить что-то про дела. Важные и срочные дела, которые без него точно никак не сделаются.

— Погоди… ты что, не хочешь со мной выходить? Не хочешь, потому что я старая?

— Я такого не говорил.

— А чего говорить? И так ясно. Зачем же… почему… зачем ты со мной? Зачем приходишь?

— Мне нравится спать с тобой.

Она замерла в ужасе. Ему просто нравится с ней спать. Ничего больше.

— А ты что вообразила? – встал в позу Сергей. – Что я женюсь на тебе и мы будем ждать твоих внуков, а потом растить их вместе? Мне тридцать пять, я еще детьми не обзавелся. Но планирую!

— Так что же делать? – Юля вдруг испугалась своих ощущений.

А страшно ей стало потому, что она вдруг почувствовала себя хуже, чем когда умирал любимый и единственный муж. И тогда было больно и страшно. Но были таблетки, которые прописал доктор. А ещё, она готовилась морально к смерти Антона почти четыре года. Да, к такому не подготовишься, но она знала, чем всё закончится. А тут вдруг стало так жутко. Сергей не любит её! Просто спит с ней! Что делать? А если он уйдет? А Юля… Юля, кажется, любит его. До безумия любит. На всё готова, только бы не потерять Сергея.

Она постаралась успокоиться и спросила:

— И что дальше?

— Я позвоню. – сказал Сергей.

Поцеловал Юлю в щеку и ушёл. А она осталась сидеть в кухне с чашкой кофе, как громом пораженная. И как жить? Ведь она влюбилась!

Жить стало трудно. Невыносимо. Юля с трудом давила в себе порывы подойти к Сергею на работе, но звонила ему. А он не отвечал. Сам Сергей, конечно, не перезвонил. Она так и знала! Он не позвонил, не отвечал ей, а потом и вовсе сменил номер.

Караулить Сергея за пределами офиса тоже оказалось затеей зряшной. Он теперь всегда выходил в компании коллег. Задерживался на пару часов, ждал кого-то из тех, у кого была смена на складе до восьми вечера, и выходил с ними. Юля чувствовала себя дурой. Мужик не хочет больше с ней встречаться, а она сошла с ума и пытается подловить его после работы. В кого она превратилась?

Однажды почти подловила перед работой. Подловила и хотела вынудить его поговорить, но с утра на работу шли буквально все. Глядя на толпу своих коллег, хорошо знакомых и не очень, Юля вымученно улыбнулась, кивнула и пошла в сторону офиса. Нет… она делает что-то не то.

— Юль, давай-ка мы тебя в отпуск отправим, а? – с отеческой заботой сказал Михаил Захарович.

Ей послышался подвох:

— Как в отпуск? Почему? Я плохо работаю?

— Ты пережила горе. Тебе правда надо отдохнуть.

Черт! Она совсем забыла! Она же пережила горе. Как так Серега запудрил ей мозги, что она и про горе про свое забыла…

— Я не хочу в отпуск! Если все нормально, то потом, Михал Захарыч.

Он пожал плечами. Потом так потом.

А потом Сергей закрутил с бухгалтершей, со Светланой. И вот тут-то Юля подумала, что лучше бы она поехала в отпуск. Шанс подойти к нему и поговорить исчез окончательно – теперь они со Светланой приезжали вместе на работу, и вместе уезжали. На машине Сергея. Юля видела их вдвоем и чувствовала боль. Боль разрезала её внутренности на части, вынуждая сгибаться пополам. Юля старательно держала прямую позу и хорошую мину – не сгибалась и не кисла.

Но в целом ситуация была невыносимой. Юля любила, а любимый на её глазах был с другой. С девушкой, которой не было и тридцати. Двадцать восемь. А так-то и ничего особенного в Светке не было. Молодая, стройная и… никакая! Юля тоже стройной. Сохранила фигуру. Но Юля была красивой. А тут что? Ни кожи, ни рожи. «Молодая! Молодая!» — стучало у Юли в висках. Она больше никогда не будет снова молодой. Она не будет, и Сергей с ней не будет. А со Светкой у него все шансы, и на семью, и на детей.

Юля спятила. Она напрочь забыла о своей многолетней спокойной семейной жизни и последующей потере мужа. Женщина завела левую почту и с этой левой почты начала отправлять письма с угрозами Светлане на её рабочую почту. Разберется Сергей? Поймет, что это она? Ну и ладно! Пусть только сунется к ней! Уж она ему за все выскажет. За свое унижение. Юля Сергею не навязывалась, он сам к ней пристал. Сам хотел с ней спать. А потом вероломно бросил.

Юля посоветовалась с подругой, с Ниной. Рассказала ей всё. С Ниной они дружили всю жизнь, со школы.

— Слушай, я тебе прям завидую! Ничего себе, страсти. Тут с одним мужиком почти тридцать лет, и быт заел.

— Нинка, ты чего? Услышь меня! Он меня бросил. Молодую нашел.

— Ну так что же? Это жизнь. Но ведь было же. И хорошо было. А теперь отпусти!

— Не могу! Ненавижу её. Она моё счастье украла.

— Да он тебе не обещал ничего! Ну ведь не обещал же?

— Не было бы её – всё бы наладилось! – стояла на своем Юля.

И обижалась, что Нина, лучшая подруга, не поняла её. Не сочувствует ей. А Нина ещё спросила:

— Ты хоть помнишь ещё, что за Антоном замужем была? Памятник бы поставить. Собираешься?

И от этих слов Юле стало совсем дурно и стыдно, и она ушла, сославшись на дела.

По дороге домой пыталась думать о покойном муже и памятнике, а в голову всё лезла противная Светка. И ненависть к ней. Зависть. Ревность.

В тот день она себя совсем плохо чувствовала, работала через пень-колоду, получила нагоняй от начальника.

— Бардак какой-то! – сказал шеф. – Приди в себя! Мне еще документы, что ли, за тобой проверять? Проще новую помощницу нанять.

Юля вышла на улицу подышать. А там Светка. И к ней прямиком:

— Долго ты меня доставать собираешься?

— О чем ты? – поморщилась Юля.

Кажется, у неё начиналась мигрень. Всё вокруг было как в тумане.

— Думаешь, я не знаю, кто мне письма пишет? Отвали от меня, дура старая!

— Иди ты, Света, на… — высказалась Юля.

А Света полезла драться. Сама. Первая. Вот только она не таскала месяцами на себе обессиленного мужа, не накачала себе руки, а Юля уже и забыла, какой она стала сильной физически. Она просто отмахнулась от Светы и оттолкнула, а та свалилась и ударилась головой.

— Да твою-то мать! – сказала Юля, глядя на бесчувственную бухгалтершу.

Голове стало совсем плохо. Вот и боль подкралась. Юля вытащила телефон и набрала номер Сергея. Он не ответил. Тогда она написала: «Я прибила твою девушку. Выходи на улицу».

Сергей выбежал, тараща бешенные глаза. Боже! Что она в нем нашла?

— Ты убила её?

— Откуда я знаю?! – поморщилась Юля. – Проверяй. Но она первая полезла. Если что.

— А ты писала ей письма! Ужасные.

-Ой! Ужасные прям…

Сергей наклонился к Свете:

— Она дышит.

— Ну и славно. Совет да любовь!

Но на этом всё не закончилось. Ударившуюся головой Свету госпитализировали. В больнице она заявила на Юлю. Сергей позвонил, предупредил. Надо же!

— Я пытался её уговорить. – сказал он. – Но она уперлась. Я решил, что должен тебя предупредить.

— Спасибо. Серёж.

— Юль… ты прости, если что.

— Да неважно уже! Всё нормально.

Надо же! Врезала Светке и излечилась от любви. Бывает же!

К ней домой приехали. Организовали доставку Юли в отдел. Правда вежливо всё. А там Юля попала к старшему оперу, начальнику отдела. Он сидел, смотрел то в бумаги, но на Юлю. А она смотрела в окно. А потом услышала:

— Громова?

И голос такой… знакомый. Только давно забытый. И она посмотрела на полицейского в кресле через стол от неё. Не сразу, но узнала. Обрадовалась даже!

— Димка? Карпов?

— Ага. Что? Постарел?

— Да не сильно!

— Да не ври! – расхохотался он. – Что ж ты, Громова, дерешься? Тебе лет-то сколько?

— Так мы одноклассники. Ты знаешь, сколько. А я уже давно не Громова. Ну… там написано. Амелечкина я.

— Замужем? – уточнил Карпов.

Юля кивнула и сказала:

— Вдова. Полгода почти уже.

Дима покачал головой, взял несколько листков, лежащих перед ним, и порвал. Юля вытаращила на него глаза.

— Ты… ты чего сделал?

— Да ничего. Я разберусь. Иди, Громова. Только не бей никого больше.

А ей вдруг стало так смешно. Словно в школу вернулась. Юля кивнула и пошла к выходу из кабинета.

— Громова! — услышала она.

— А?

— Пойдем вечером в кино?

— А ты не женат, что ли?

— Разведен я, Юль. Одиноко мне. – очень честно сказал Дима.

Она улыбнулась и кивнула.

— Пойдем, Дим. Обязательно пойдем в кино. Кино – это замечательно!

Юля шла по коридору ОВД и думала о делах насущных. Какой памятник поставить мужу на могилу. Какой фильм посмотреть в кино с одноклассником. А еще она недоумевала, с чего вдруг решила, что любит Сергея, и как так хорошо её отпустило. Прошло.

Всё проходит. И это тоже пройдёт.

Решила делать заметки-пояснения для хейтеров. Итак: рассказ о том, что жизнь может измениться в одно мгновение.

Источник