Дочь хочет, чтобы я была Beчной Hяньkoй для внучku, но y Meня Ha пенcuu и свoя жuзнь ecть

Мою младшую дочь зовут Алина. Было Алинке 19 лет, когда родила она мне внучку Юлечку. Рано, конечно, окунулась в материнство, но что уж сделать. Затянула ее любовь несусветная, Алина забеременела и вышла замуж.

Не могу сказать, что я радовалась такому развитию событий. Возраст у меня к тому времени уже был пенсионный, но хотелось еще поработать.

Вот от сына у меня внук есть, так им его мать и занимается. А когда Алинка родила, сразу сказала, что надеется на мою помощь.

Помогать я и сама была не прочь, вот только уходить с работы совсем не хотела. Дело не только в деньгах. Просто работу я свою люблю, коллектив у меня хороший.

Променять все это на пеленки и распашонки — так себе перспектива.

И все-таки я решилась. Алине нужно было заканчивать институт, да и вообще думать о будущем. Поэтому взяла я на себя полную заботу о Юле.

Меняла я внучке пеленки, купала, гимнастикой занималась. А потом учила разговаривать — так бойко у нее это получалось.

Уставала я, но и большое удовольствие получала от общения с Юлечкой. И радовалась я, что дочке помогаю. Вот только порой казалось мне, что Алина злоупотребляет моей помощью.

Юля на искусственном вскармливании, поэтому когда ей было месяца два, ее мать уже спокойно ходила с мужем в гости и в кино. А еще бегала по подружкам и сидела в кафе, как во времена девичества.

В то время как я была по уши втянута в ребенка. И не досыпала, а ведь в пожилом возрасте это сильно бьет по здоровью.

Намекнула я Алине, что не следует так уж рьяно использовать меня. Я все-таки бабушка, а не мама. Но дочь либо не слушала меня, либо обижалась.

Как-то позвонила мне коллега бывшая и предложила встретиться. А я в ужасе подумала, что не могу вырваться на встречу с подругой. Юля постоянно была у меня, не было ни дня, чтобы Алина не скидывала на меня свою дочь.

Я стала напрямую отказывать Алине. Вот так и говорила, чтобы в определенные дни на меня не рассчитывала. Но дочь приезжала ко мне рано утром, говорила, что у нее важные дела, и скидывала на меня ребенка.

Пожаловалась я той самой коллеге, с которой все встретиться не могла. Она мне и посоветовала проявить твердость. Обозначить бессовестной дочке, что могу помогать ей два или три раза в неделю — не больше.

А то где это видано, что неработающая пенсионерка не может выкроить вечерок на встречу со старыми друзьями?

Так я и сделала. Сердце кровью обливалось, но я смогла. И ни капли не пожалела, ведь за две недели успела я и ремонт на кухне сделать, и с друзьями повидаться, и даже в кино с коллегой сходить.

Обозначила я эти самые три дня, когда я готова Алине помочь, но вот что странно. Не привела она мне внучку ни в один из этих дней.

Звонила я дочери, спрашивала, почему Юлечку не везет ко мне? А она отвечала, что не нужна помощь, сама сидеть будет.

Грустно мне стало, не хотела я полностью отказываться от общения с внучкой. Ведь по-русски сказала, что рада нянчить малышку, просто наглеть не нужно. На что же тут обижаться? Но увы, Алина решила по-своему.

Неприятно все это было, но смогла я свободу себе во благо применить. И на базу отдыха съездила, и даже на море на несколько дней вырвалась. Алина сама мне не звонила. А на мои звонки отвечала сдержанно.

А что я могла поделать? Да ничего! Вот и занималась своими делами с удовольствием. Даже времени скучать особенно не было.

И неизвестно, сколько бы времени это могло продлиться, если бы не позвонил мне муж Алинки.

Мы с Колей не очень хорошо ладим, поэтому я удивилась этому звонку. Стал мне зять плакаться, что нет у них с женой ни минуты времени для себя. А ведь семья-то молодая, развлекаться и жить хочется!

— Понимаю, конечно, но что я могу поделать?

Алина сама отказывается от моей помощи. Уж пару-тройку раз в неделю я могла бы посидеть с внучкой, — ответила я.

— Да не просто так отказывается она! Она бы и рада, но…, — замялся Коля, сомневаясь, стоило ли откровенничать со мной.

— Обиделась? — спросила я.

— Да нет, не обиделась. Подружка у нее есть Настя. Подсказала она ей, мол не давай вообще внучку бабушке, она тогда взвоет и будет умолять, чтобы дали понянчиться. И тогда Алина может свои условия ставить, — Коля выложил все как на духу.

Возмутилась я — до чего неприятно было, что дочь решилась манипулировать ребенком! И Настя эта тоже хороша — неужели, она проделывает подобные штуки со своей старенькой матерью?

— Ужас какой, а от меня-то ты Коля, чего хочешь? — поинтересовалась я язвительно. Все-таки он тоже отчасти виноват в сложившейся ситуации. Мог бы как-то повлиять на жену, донести до нее, как некрасиво она себя ведет.

— Хочу, чтобы Вы попросили Алину по-настоящему. Попросите ее, скажите, что готовы сидеть с Юлей, сколько ей нужно. Ведь это то, чего она добивается, — простодушно сказал Коля.

Вот чудак! И он думает, я соглашусь так унижаться после того, как родная дочь решила поиграть на чувствах матери-пенсионерки?

Сказала я Коле, чтобы разбирались они с женой сами. Твердо решила, что не стану звонить. Скребли кошки на душе, но не могла я пересилить себя и пойти на условия бессовестной дочки!

Уже полгода прошло, как общаемся мы с дочерью натянуто по телефону. А тут недавно она мне хотя бы фотографию внучки прислала. Вот сижу и плачу над фото моей малышки. Сердце болит, а гордость не дает через себя переступить.

Источник