Бoraтая пенcupнepka

Своих детей Алла Андреевна поднимала одна: рано овдовела. Тяжело было, но женщина не отчаивалась. Да и негоже, считала, свою тоску на детей навешивать.

Очень хотела, чтобы сын и дочь, несмотря на свое сиротство жили счастливо, не хуже других.

Работала как лошадь. Смену на заводе, потом дома. Еще огородик. Помогать, пока дети росли, особо было некому.

Единственная сестра воевала с мужем-алкоголиком. Порой говорила:

– Лучше бы я вдовой осталась, а не ты. У тебя детки, а у меня – детина великовозрастный.

– Что ты, Надя, – махала руками Алла, – даже не думай об этом. Это сейчас обида в тебе говорит.

– Нет сил моих больше, – сокрушалась сестра в ответ, – не побороть, видать, мне этого зеленого змия. Буду подавать на развод.

И, действительно, подала. Развели их с мужем, да только никуда он после этого не делся. Таскался к бывшей жене, покоя не давал.

Несколько лет Надя боялась по улице ходить. Бывший всегда появлялся, словно из-под земли и начинал ее оскорблять. Во весь голос. На всю улицу.

Сколько слез пролила бедная женщина – никто не знает. Наконец, бывший куда-то исчез. Казалось бы ‒ можно выдохнуть. Но нет: постоянная жизнь в тревоге, хронический стресс сделали свое дело. Надежде и пятидесяти не было, когда ее свалил инсульт.

Алла в тот момент как раз вышла на пенсию. Дети выросли: сыну Олегу недавно исполнилось тридцать, дочке Анечке – двадцать шесть.

Взрослые люди. Сын даже жениться успел.

Поэтому, узнав о болезни сестры, Алла все свое время посвятила ей.

Сначала в больницу бегала каждый день, а когда Надю выписали, практически поселилась у нее.

Уход сестре нужен был круглосуточный.

Ходила Алла Андреевна за Надей как за маленькой. Почти полгода. И выходила.

Надя потихоньку вставать начала, разговаривать. И первое, что она сказала вразумительно после долгого молчания, было:

– Зови нотариуса.

– Зачем? – опешила Алла Андреевна.

– Потом объясню, – с трудом проговорила сестра.

Пришел нотариус. Каково же было удивление Аллы, когда Надя оформила завещание на свою двухкомнатную квартиру. На нее.

– Зачем? – спросила Алла Андреевна, когда служитель закона ушел, – я же не ради этого за тобой ухаживаю.

– Знаю, – ответила Надя, – просто хочу, чтобы эта квартира, когда меня не станет, досталась тебе, а не моему бывшему или его родственникам. Вот и все. И не спорь. Я так решила.

– Ну и ладно, – быстро согласилась Алла, видя, что сестра волнуется, – решила и решила. Давай-ка сегодня банный день устроим. Думаю, в ванную ты уже на своих двоих доберешься…

Вечером Алла Андреевна рассказала детям о том, что произошло. Поделилась, что очень переживает по этому поводу.

– Зря переживаешь, – сказал сын, – ты заслужила эту квартиру. Честно заработала. Если бы не ты, тетя Надя давно бы того…

– Так ведь получается, будто теперь я сижу и жду, когда она умрет.

– Мам, не говори ерунды, – в разговор вмешалась дочь, – еще одна квартира нам точно не помешает. Вопрос – когда она станет нашей?

– Не нашей, а моей, – поправила дочку Алла Андреевна.

– Разумеется, – отозвалась Аня, – но ты же не можешь жить в двух квартирах одновременно. Значит, там будет жить кто-то из нас.

– Не беги впереди паровоза, – недовольно сказала мать, – Надежда еще жива и, надеюсь, будет жить долго.

Надя прожила почти три года. И все это время сестра была рядом.

По просьбе Нади сделала в квартире косметический ремонт. Сама. Дети в помощи отказали: сказались занятыми.

И финансово не помогли. Привыкли, что мама всегда сама со всем справляется.

Им ведь невдомек было, что Алла Андреевна почти всю пенсию на сестру тратила: питание, лекарства, такси ‒ чтобы на процедуры отвезти.

Они лишь спрашивали, как здоровье тети Нади. И Алла Андреевна рассказывала им, думая, что те интересуются искренне.

А детки, слушая, что тете Наде все лучше и лучше, только хмурились…

Когда сестры не стало, Алла Андреевна почувствовала себя очень одинокой.

Сын с невесткой жили отдельно, навещали редко. Дочь приходила с работы и закрывалась в своей комнате.

Алла Андреевна с грустью вспоминала, как весело они проводили время с Надей. Читали вслух, смотрели и обсуждали фильмы, гуляли. И разговаривали, разговаривали, разговаривали…

А теперь осиротевшей сестре и поговорить было не с кем.

В переживаниях Алла Андреевна совсем забыла о наследстве. Возможно, и не вспомнила бы, если бы не сын с невесткой.

Те напомнили, что срок вступления в наследство скоро закончится.

Алла Андреевна отправилась к нотариусу и оформила квартиру сестры в собственность.

Когда ехала домой, встретила подругу. Рассказала откуда едет, а та возьми и скажи:

– Ого, так ты у нас богатая пенсионерка!

– Я? – не поняла Алла Ивановна.

– Ну, конечно! Ты теперь можешь сдавать эту квартиру. Это же хорошие деньги! Можешь покупать, что захочешь или начать путешествовать. Ты на море давно была?

– На море? – ахнула Алла Андреевна и с сожалением прошептала, – ни разу… Когда мне было? Детей надо было поднимать. Каждую копейку считала. Какое уж тут море?

– Вот и поезжай! Отдохни. Ты это заслужила.

И Алла Андреевна решила последовать совету подруги.

Квартиранты нашлись очень быстро. Молодая семья с ребенком заплатила за квартиру на целых полгода вперед.

Алла Андреевна держала в руках внушительную сумму и не верила своим глазам.

Вот теперь она точно поедет на море! Этих денег хватит и на билеты, и на питание, и на проживание! Еще и останутся!

«Обязательно привезу своим южных фруктов!» – подумала Алла Андреевна и решила поделиться радостью с детьми.

– Какое море? – возмутился сын, – ты же обещала отдать квартиру нам!

– Разве? – удивилась мать, я что-то такого не помню.

– Ну, Алла Андреевна, – вставила свои пять копеек недовольная невестка, – не ожидала от вас такой прыти! А еще порядочной женщиной прикидывались! Да вы нас просто предали!

– Не только вас, – поддержала дочь, – получается, мамуль, что для тебя деньги важнее, чем мы. А ты не подумала, что я, может быть, тоже хочу жить отдельно?! Или ты только о себе думаешь?!

Алла Андреевна обвела детей тяжелым взглядом.

Она будто увидела их впервые…

‒ Значит так, – твердо сказала она ледяным тоном, – это наследство получила я. От моей родной сестры. Вы здесь совершенно ни при чем. Хотите иметь собственные квартиры – заработайте и купите. Все, что принадлежит мне станет вашим только после моей смерти. Вот так. А теперь – идите и ждите.

Алла Андреевна отвернулась к окну, давая понять, что разговор окончен.

– Да уж, обрадовала, – бросил сын, спускаясь по лестнице.

– Может, у нее кукуха поехала? – отозвалась дочь.

– Да видала она вас! – подытожил невестка.

– Интересно, что она запоет, если мы приходить перестанем? – подумал вслух сыночек.

– Точно! Я тоже на квартиру уйду, – заявила доченька, – пусть сидит одна, раз такая умная!

– А что? Это идея, – снова подытожила невестка…

«Дождалась, – думала Алла Андреевна, глядя в окно, – ну что ж, видно не заслужила я любви своих кровиночек. И пусть. Бог им судья. А я на море поеду. Кто знает, будет ли еще раз такая возможность?»

Вернулась Алла Андреевна только через месяц: загоревшая, отдохнувшая.

И сразу поехала… Нет, не к детям. К сестре. На могилку.

– Спасибо тебе, Наденька, – говорила она, поглаживая фотографию на кресте, – ты знаешь, море – оно такое огромное, шумное, мощное. И доброе. Так хорошо мне там было. Все время тебя вспоминала. Жаль, что мы вместе там не побывали. Ну ничего. Я теперь за нас двоих не только на море съезжу. Многое хочу увидеть. И горы. Да, горы! Соберу деньжат и поеду.

Тем более, что здесь я никому не нужна, ничто меня здесь не держит. Разве что могилка твоя…

Источник