Бecпyтная

– То есть, ты бросаешь меня с двумя детьми, которые не ходят в сад, и предлагаешь срочно искать им няню? – Машу буквально трясло от злости, – мама, но ты же знаешь, моей зарплаты на это не хватит!

– Твои дети взрослые, а Катя только что родила, ей намного сложнее! Не будь эгоисткой, Маша! Разбирайся со своими проблемами скорее, я отрабатываю неделю, увольняюсь и уезжаю к ним в город.

– Никуда ты не поедешь, я тебя не пущу! А если уедешь – детей брошу и уйду из квартиры. Не хочешь помогать – не надо, я одна их воспитывать не собираюсь. Ясно?!

Александра Дмитриевна не стала продолжать этот бессмысленный разговор, она молча вышла из комнаты внуков и начала собираться на суточное дежурство в роддом, где работала акушеркой.

Еще неделя, и можно будет наконец-то не совмещать пенсию и работу. Младшая дочь обещала ей полное содержание, значит, деньги можно будет откладывать. Да и подустала она уже от суточных дежурств, ночами хочется спать, а не скакать по этажам.

На смене врач, Юлий Иосифович, еще раз принялся уговаривать Александру Дмитриевну остаться:

– Саша, ну кем мы тебя заменим? Ты старшая акушерка, с таким опытом специалиста еще поискать. На кого ты родную больницу оставить хочешь?

– Юлик, устала я. Много лет уже ночами нормально не сплю. Да и Катенька дочку родила, там сложная ситуация, они пока в больнице обе, помощь моя очень требуется.

У них с мужем первый ребеночек, не справятся сами. А родители зятя в другой стране, неблизкий путь оттуда сюда. Да и хозяйство у них там фермерское, не бросишь. В общем, только на меня вся надежда.

– А Машка неужели отпустит тебя? – продолжал допытываться Юлий Иосифович, – ты ведь ее двойняшек четыре года уже тащишь. С самого рождения.

– Скандалы закатывает Машка, – пожаловалась Александра Дмитриевна, – только что я сделаю? Это ведь на всю жизнь такой крест, материнство.

А она этого не осознает, родила и порхает, как бабочка, с работы на работу, а я с детьми большую часть времени. Пусть в сад их отдает, может хоть чуть-чуть ответственности появится. Или наконец зарабатывать начнет на няню.

А то сейчас мы не живем, а выживаем, пенсию мою и зарплату вчистую проедаем, пока Машка на гулянках детям нового папу ищет. Вот как так складывается, Юлик…

Мать одна, воспитание — одинаковое, а дочери у меня совершенно разные. Будто бы и не родные сестры.

– Уезжай тогда, Саш, – вздохнул Юлий Иосифович, – хоть и грустно мне тебя отпускать, а понимаю, что тут тоже не жизнь. Надорвешься ты.

Уезжай и не думай про Машку, сама выкрутится. Мать она или нет, в конце концов?

Их разговор прервали – медсестра заглянула в кабинет и сообщила, что привезли новую роженицу.

Смена выдалась тяжелой, к утру Александра Дмитриевна уже считала часы, чтобы поскорее пойти домой. Но и там не было покоя – дома ждала Маша, которая опять завела разговор про отъезд.

– Мама, я тут подумала… Ведь у тебя будет оставаться вся пенсия! Ты сможешь ее нам переводить, я пособия на детей оформлю, как малоимущая, и можно совсем не работать, пока они в школу не пойдут! – радостно заявила дочь. – Как считаешь, хорошая идея?

– А работать ты не хочешь пойти на полный день? – устало ответила Александра Дмитриевна, – детей в садик оформить, пусть социализируются, к школе готовятся. Ты же их толком и не воспитывала, Маш. Побудь матерью хоть немного.

– Ну конечно, ты всегда всем недовольна, – возмутилась Маша, – как к Катьке ехать, ты по первому зову сорвалась. Сразу эти внуки стали не нужны. А вот что я им скажу? Как объясню, почему их бабушка бросила?

– Маш, это бессмысленный разговор! Я четыре года была бесплатной няней у твоих детей. Больше не могу, извини. Катя тоже моя дочь и ей нужна помощь. Так что обсуждать переезд я не буду, я все решила.

– А деньги будешь высылать? Ты же видишь, я много не зарабатываю. Ну хоть за квартплату присылай, там же 8 тысяч зимой, с чего я этакие деньжищи буду сама платить?

– Может твой Алеша наконец начнет алименты нормально платить? Подай на него, я сто раз говорила.

А то он за границу катается три раза в год, а дает триста рублей в месяц на двоих детей.

Вот и будут тебе деньги, раз работать не хочешь, – вздохнула Александра Дмитриевна. – А вообще, Маш, я удивляюсь твоей безголовости.

Это же надо так легко порхать по жизни, как бабочка-однодневка. Ничего тебе не надо. Детей на меня скинула и давай дальше куролесить. Ты себя хоть их мамой ощущаешь?

– А чего ты к моим детям привязалась? – заорала Маша, – тебя послушать, так они чисто маугли. А я их обеспечиваю, как могу. И под кустом не валяюсь.

Ты им бабушка, между прочим, не чужой человек. И сидишь с ними добровольно. А теперь вдруг меня этим вздумала попрекать. Не выйдет так!

***
Александра Дмитриевна доработала неделю. Маша за это время не успела ни детей начать в садик оформлять, ни няню найти.

Но медлить было нельзя, младшую дочь, Катю, уже выписывали с дочкой из больницы после тяжелого кесарева, нужна была помощь рядом.

Зять, Андрей, приехал за тещей на машине, помог ей добраться с комфортом.

С ним у Александры Дмитриевны вообще сложились очень хорошие отношения, доверительные.

Следующим утром они уже забирали из больницы Катю и маленькую Шурочку. Девочку назвали в честь бабушки, это было очень приятно.

Дочке пока не рекомендовали много двигаться и первые недели пролетели в налаживании грудного вскармливания.

Внучка хорошо набирала вес, почти не плакала по ночам. Александра Дмитриевна попросила поставить люльку с ней у себя, чтобы Катюша набиралась сил.

И на прогулках с Шурочкой она чувствовала себя спокойной и счастливой. Впервые за долгое время на Александру Дмитриевну никто не давил и ничего не требовал.

Как-то вечером, уложив внучку, она случайно услышала разговор дочери и ее мужа:

– Кать, не хотел тебя расстраивать, но надо что-то решать. По-моему, твоя сестрица не в себе. Она звонит ежедневно и требует то вернуть мать в качестве бесплатной няньки, то денег ей выслать.

– Андрюша, прости, в этом вся Машка. Она такой человек, верит, что мир вращается вокруг нее. Отсюда и все проблемы.

Ей просто не понять, что бывает иначе. Что люди иногда могут не плясать под ее дудку.

Бедная мама, она у Машки почти в рабстве эти 4 года была. Всю пенсию свою и зарплату тратила на внуков. А той хоть бы хны.

– Так что делать-то? Я уже ее у всех в телефонах заблокировал, так она с чужих номеров звонит. Это невозможно уже.

Требует, чтоб мы оплатили ее детям няню, раз забрали Александру Дмитриевну. Или вообще, чтобы забрали их сюда.

– Ничего себе! Андрюш, если она еще позвонит, ты дай мне трубочку. Боюсь, сестрица подзабыла, с кем имеет дело. Я на ее уловки никогда не покупалась. Это мамой она вечно вертела, как хотела.

Александре Дмитриевне стало не по себе. Значит, Маша и с другими людьми ведет себя так же, по-хамски.

От мысли о возвращении даже мороз пробежал по коже. Она поправила одеяльце в кроватке у Шурочки и прошла на кухню.

Ей срочно нужно было выпить горячего чая, чтобы согреться и избавиться от дурных мыслей.

***
Первый месяц на новом месте пролетел почти незаметно. Дом дочери и зятя показался ей намного комфортнее их типовой квартиры, где Александра Дмитриевна делила свою небольшую комнату с внуками-двойняшками.

Здесь у нее был личный санузел с ванной и просторная спальня. А в конце месяца Андрей, зять, удивил ее еще больше, протянув пачку денег.

– Вот, вы только не отказывайтесь, считайте это просто моей благодарностью за то, что вы к нам переехали и живете тут. Мало ли на какие траты деньги понадобятся.

Вы же женщина, и парикмахер, и маникюр, все денег стоит. Примите от нас с Катей это в благодарность.

Александра Дмитриевна смущаясь, взяла деньги, по привычке считая, сколько из них можно отправить Маше. Но ее перехватила бдительная младшая дочь:

– Мам, Андрюша тебя от нас поблагодарил? – спросила она во время их прогулки с Шурочкой.

– Да, Катюш, ну куда так много-то? – улыбнулась Александра Дмитриевна, – мне столько не надо.

– Не вздумай излишки Машке послать. – заявила Катя, – мам, сколько можно-то? Пусть сама выплывает! Ты и так ее много лет тянешь.

Лучше сходи в хороший салон, волосы покрась, стрижку сделай, маникюр, нарядов купи. Ты теперь на пенсии, можешь и красоту наводить, и вообще себя полюбить уже.

Александра Дмитриевна так и сделала. Как бы ни досаждала ей Маша своими звонками, женщина твердо решила, что деньги потратит на себя или отложит на будущее. А еще через пару недель снова раздался звонок.

– Забрали! У меня детей забрали, – вопила в трубку Маша, – что теперь делать-то?

– Постой, кто забрал, как, когда? – начала расспрашивать ее мать.

– Алешка с мамашей его. Я им детей привела под калитку и оставила с запиской, что это его дети, пусть они их и воспитывают, раз денег не дают.

Хотела попугать. А они в самом деле их забрали и сейчас документы оформляют.

На меня заявление подали о неисполнении обязанностей. Мол, дети худые, грязные, неухоженные, в сад не ходят. В общем, плакали мои пособия. Они всерьез решили мальчишек отобрать!

– Да как ты могла своих детей отвести куда-то и бросить? – возмутилась Александра Дмитриевна, – ты в своем уме, Маша?

– А чего?! Ты денег не высылаешь, пособие мне еще не платят, на что жить-то? А эти есть каждый день просят.

Вот я и решила их Лешке подкинуть на недельку, чтобы он устал и мне их обратно вернул, и платил уже нормальные алименты.

А мамаша его накрутила. Они мне детей теперь не отдают и полицию с опекой натравили. Что делать-то, мама? Приезжай, разберись!

– Так это твои дети, Маша, – устало сказала Александра Дмитриевна, – тебе за них и биться. А если не нужны, может у отца им и правда лучше будет.

– Да какой он отец?! Детей сделал, признал и в кусты, – орала Маша, – сам богато живет, а я перебиваюсь!

– Ну, значит лучше, чем ты, раз не бросил их стоять под калиткой. – зло бросила Александра Дмитриевна и завершила разговор.

Хотя бы за внуков она теперь могла быть спокойна. Мать ее несостоявшегося зятя была женщиной властной и богатой.

Если она решила обеспечить этих детей, значит, слово свое сдержит. А для беспутной старшей дочери Александры Дмитриевны пусть это будет уроком.

Может, и шевельнутся в ее сердце наконец настоящие материнские чувства.

Автор: Екатерина Коваленко