Bcё, Maма, бecплатная kopмушka 3akpыта!

— Это что же, ты нас бросаешь? — кричала женщина.

— А как же мы жить будем? На что, Вера?

— На деньги, которые заработает Лёша, — спокойно отвечала девушка, — ты что думаешь, я до конца своих дней его содержать буду?

Всё, мама, бесплатная кормушка закрыта! Мы с Федей решили расписаться и создать, так сказать, отдельную ячейку общества.

Только три года, как Вера стала жить спокойно. Свою моральную и финансовую свободу молодая женщина выгрызала буквально зубами.

С близкими родственниками, матерью и младшим братом, пришлось резко ограничить контакты.

Вера хотела, чтобы ей позволили самой строить свою судьбу. По большому счёту, Валерии Романовне от старшей дочери ничего, кроме денег и не нужно было.

Все средства, которые женщине удавалось выпросить или вытребовать, шли на любимого Лёшу – двадцатипятилетнего, безработного трутня.

Любила сына Валерия Романовна без памяти, для неё Лёша был светом в окошке. Чтобы тот не сделал, женщина всегда находила ему оправдание.

Вера, когда ещё жила в родительской квартире, пыталась как-то отрезвить мать:

— Я работаю с шестнадцати лет, сама себя обеспечиваю, умудряюсь ещё и тебе денег подкидывать. Лёшке – двадцать два, у него даже образования нет!

Поступал два раза в колледж, и что? В обоих проучился в общей сложности полгода, потом его с позором выгнали за прогулы! Ты вообще собираешься как-то его от своей юбки отрывать?

— Вера, — тут же пресекала подобные разговоры Валерия Романовна, — не смей так говорить про младшего брата! Я тебе запрещаю! Лёшеньку отчислили не по его вине.

Он, мой мальчик, просто оказался платить наглым преподавателям деньги за сдачу экзаменов, он хотел учиться собственным умом!

— Мам, — отвечала Вера родительнице, — ты вообще себя слышишь? Какие деньги за экзамены, когда он три месяца в каждом учреждении отучился?

Выгнали его оттуда за прогулы, он был-то от силы два-три раза на парах! Я же ездила, узнавала.

— И всё равно я останусь при своём мнении, — упорно твердила Валерия Романовна, — а работу Лёшенька обязательно найдёт, всему своё время. Просто не хочет мой мальчик за копейки ломаться.

— Ну конечно, — ехидничала Вера, — его же, лентяя без образования, сразу должность директора ждёт.

Как только он начальником станет, сообщи мне, пожалуйста. Я это дело как следует отмечу!

***
Когда Вера начала встречаться со своим будущим супругом и собралась к нему переезжать, Валерия Романовна закатила дочери скандал:

— Это что же, ты нас бросаешь? — кричала женщина. — А как же мы жить будем? На что, Вера?

— На деньги, которые заработает Лёша, — спокойно отвечала девушка, — ты что думаешь, я до конца своих дней его содержать буду?

Всё, мама, бесплатная кормушка закрыта! Мы с Федей решили расписаться и создать, так сказать, отдельную ячейку общества.

Теперь, мам, у меня совершенно другие заботы. И ты тоже прекращай тянуть на своей шее эту наглую физиономию. Он ничему не научится, если ты не перестанешь его опекать, как маленького мальчика!

***
Вера съехала, вышла замуж, родила ребёнка, а ситуация у матери так и не изменилась.

Годы шли, Алёша взрослел, толстел на бесплатных харчах, а на работу устраиваться так и не собирался. Зато, видимо, от скуки связался с плохой компанией и моментально подкинул матери проблем.

Валерия Романовна знала, что её зять работает в правоохранительных органах. Практически каждые выходные заплаканная женщина прибегала к дочери, падала Фёдору в ноги и просила:

— Феденька, пожалуйста, помоги! Лёшеньку полиция забрала, он витрину в магазине разбил! Феденька, я знаю, ты можешь вытащить моего сыночка. Если деньги нужны, ты только скажи, я дам!

И тут же при зяте обращалась к дочери:

— Вер, ты же в беде нас не оставишь? Подкинешь деньжат? А то у меня от зарплаты ничего не осталось!

Фёдор не один раз вытаскивал шурина из разных передряг, а потом ему надоело.

Когда в очередной раз Валерия Романовна пришла к ним в квартиру и принялась просить о помощи, мужчина твёрдо заявил:

— Извините меня, Валерия Романовна, но больше я вам помогать не буду. На меня в отделе уже косо смотрят! Я и сам себя подставляю, и коллег подвожу. Пусть Лёшка отвечает за свои поступки. Неужели его ничему жизнь не учит?

— Но как, Федя? — растерянно заморгала Валерия Романовна. — Как это? Ты мне отказываешь? А что я делать, по-твоему, должна? Позволить, чтобы моего любимого сыночка посадили?

— Не могу я ничего сделать, Валерия Романова. На вашем месте я бы отлупил бы как следует Алёшку да и отправил бы куда подальше! Глядишь, тюрьма бы из него человека сделала!

***
Валерия Романовна отчаянно пыталась изменить судьбу сына — она несколько раз брала у Веры деньги якобы в долг на благую цель:

— Ты знаешь, Верочка, — щебетала мать, — Лёшенька решил за ум взяться! Да! Сказал, что хочет стать… Забыла это слово… Программером!

— Программистом, мама, — поправила Вера, — ну что ж, похвально. Хорошая профессия. Ты позвонила похвастаться?

— И это тоже. Но не совсем. Лёшенька хочет курс обучающий приобрести, а у меня денег на него нет. Не могла бы ты мне сорок тысяч одолжить? Как только Лёша зарабатывать начнёт, мы тебе сразу долг отдадим! Обещаю!

Потратив в общей сложности сто пятьдесят тысяч на «образование» брата, Вера решила больше матери денег не давать. В конце концов, эти суммы она отрывает от семьи и от своего ребёнка.

Валерия Романовна, получив от дочери отказ, на неё обиделась и на время перестала звонить.

Вера даже обрадовалась: неужели теперь она заживёт спокойно?

Позже оказалось, что надеялась на тихое счастье женщина зря.

***
Валерия Романовна позвонила дочери ночью.

Вера поначалу трубку брать не хотела, но потом решила, что так поздно мать зря её беспокоить не будет:

— Верочка, — зашептала Валерия Романовна, — я тебя разбудила? Извини! Верочка, у меня к тебе большая просьба. Скажи пожалуйста, что сегодня Лёша с раннего утра до двенадцати ночи был у тебя, помогал по дому.

— Мам, ты сама-то в это веришь? — усмехнулась Вера. — Чтобы Лёша да мне чем-то помог? Он только требовать умеет!

— Верочка, это вопрос жизни и см.ерти! Завтра тебе позвонит следователь, и пригласит на допрос. Я тебя очень прошу сделать так, как я сказала!

Вера испугалась:

— А что случилось? Почему меня должны вызывать на допрос?

— Понимаешь… — замялась Валерия Романовна, — ты же прекрасно знаешь, что Лёшенька связался с плохой компанией, его друзья постоянно втягивают в какие-то неприятности.

Сегодня Лёша с тремя знакомыми выпивал в каком-то кафе и там что-то произошло. Я подробностей не знаю.

В общем, они повздорили с каким-то молодым человеком…

— Мам, говори толком! Что значит «повздорил»?

— В больнице он сейчас, в коме. В тяжёлом состоянии. Мне нужно, Верочка, чтобы ты подтвердила алиби Лёши. Его посадят, ты понимаешь?

— Мама, — заорала Вера так, что Фёдор от испуга подскочил, — ну сколько можно? Твой любимый Лёшенька человека покалечил, для тебя это не сигнал?

Как долго ты собираешься прикрывать его, извини, пятую точку?

Бросив трубку, Веру тяжело вздохнула. Окончательно проснувшийся Фёдор спросил:

— Что, доигрался? Опять влез в неприятности? Что натворил?

— Мать говорит, что он сцепился с кем-то. Паренёк этот в больницу в тяжёлом состоянии попал.

Фёдор позвонил коллегам и всё узнал.

Ошеломлённой супруге мужчина рассказал:

— А, Вер, подробности тебе озвучивать не стану, боюсь, психика твоя не выдержит.

Зачинщиком твой брат был, и парень пострадавший сейчас действительно на грани жизни и см.ерти балансирует.

Не вздумай идти к следователю и какое-то там вымышленное алиби подтверждать! За лжесвидетельство тоже срок дают.

И вообще, Вера, я считаю, что твой брат заслуживает наказания! Он совсем озверел, всё, что в нём было человеческое, растерял!

А если повезёт, тюрьма его жизни научит. Может быть, после отсидки он изменится.

Вера не спала всю ночь: с одной стороны, мать ей было жалко, она прекрасно понимала, что родительница очень тяжело будет переживать разрыв с любимым сыном. А с другой стороны…

Если она пойдёт у матери на поводу, то сколько Лёша, избежавший наказания, ещё покалечит людей?

Следователь действительно позвонил утром и пригласил Веру к себе на разговор.

Правоохранителю женщина сообщила правду:

— Я сейчас нахожусь в декретном отпуске и весь день сижу дома. Находилась я там одна, брата у меня не было. Я вообще последний раз его видела месяца полтора назад.

— Да я прекрасно знаю, что Алексей мне соврал. Его подельники уже давно признательные показания дали, улик собрано достаточно, чтобы его вину доказать.

— Скажите, что ему грозит? — спросила Вера.

— Это суд решит. Вы знаете, я восемнадцать лет уже работаю в органах, и с такой жестокостью сталкиваюсь впервые!

Вы уж простите, но мне очень хочется, чтобы ваш брат понёс наказание. Дай Бог, чтобы мужчина выжил.

Он просто оказался возле этого кафе в неподходящее время — шёл с работы домой к жене и троим детям.

Валерия Романовна, когда узнала о том, что Вера прикрывать Алексея не стала, дочь прокляла:

— Да лучше б я тебя не рожала! — кричала в бешенстве женщина, — чужого мужика она пожалела, а родному брату судьбу угробила!

Да плевать мне на этих трёх детей, поняла? И на пострадавшего плевать, меня его судьба не беспокоит! Главное — спасти Лёшеньку!

От тебя зависела жизнь брата, и ты её намеренно угробила! Да пусть ребёнок твой за этот грех всю жизнь отвечает!

Я тебе желаю испытать то же самое, что сейчас чувствую я! Забудь о том, что у тебя есть мать. Ненавижу, будь ты проклята!

***
Алексея посадили, Валерия Романовна регулярно носится к любимому сыночку на свидания и таскает туда огромные сумки.

С дочерью женщина не общается, а Вера об этом не очень-то и сожалеет.

Мать сделала свой выбор, тем самым освободив её от огромного количества проблем.

Вера считает, что поступила правильно, совесть её за это не мучает.

Источник