Баба Huнa

Нина домыла пол с трудом, на это потратила полдня, хотя дом её был небольшим, всего в сорок два квадрата, с двумя комнатками и кухней, в которой красовалась печь, сложенная из кирпичей.

Помыла дощатые половицы в доме, помыла в сенях, затем вышла на крыльцо и там ещё долго возила тряпкой туда-сюда, вымывая уличную грязь и пыль изо всех щелей, затем вылила водицу под забор и повесила тряпку на забор сушиться.

Солнце вышло уже на середину неба, жгло нещадно, обнимая своими жаркими лучами Нину. Женщина довольно посмотрела на свой дом, затем оглянулась и с лица её моментально сошла улыбка.

За забором стояли молодая женщина и девочка лет шести.

— Это твоя бабушка, Ангелина, — услышала ласковый говорок незваной гостьи.

Нина повернулась спиной к зрительницам и тяжёлой поступью пошла в дом, бормоча недовольно себе под нос:

«Явилась, будто ждут её тут. Ещё и отпрыска своего притащила.»
Закрыв за собой дверь на щеколду, Нина прошла по ещё влажному полу в дом, в кухне чайник поставила на плиту и за стол села, оперев голову на кулачок.

Давно это было. Внук маленьким был, когда Нина взяла его к себе на воспитание, после того как загулявшую невестку лишили родительских прав, а отец его, сын Нины потерялся в море, куда уехал мотористом и не вернулся. Нине нужно было утешение, чтобы пережить боль утраты, внук Мишка тоже в одиночестве мыкался, в доме бабушки он наконец, обрёл приют.

Вдвоём жили неплохо, правда мальчишка ей достался запущенным, огрызался как волчонок. И крал деньги у соседки. И в магазине воровал конфеты. Много времени и сил пришлось в него вложить.

Мишка вырос разбитным парнем, у него закадычный друг был, Егор из соседнего дома. Вместе эти парни так шкодничали! Все вокруг говорили, что по ним тюрьма плачет.

Едва Мишка школу закончил, Нина поехала с ним в райцентр, где было училище, там договорилась, чтобы парня взяли обучать на тракториста. Ему выделили комнату в общежитии. В этом училище не только парнишки учились, поступали и девушки, их обучали на кассиров, парикмахеров и портних.

Пристроив внука, Нина вернулась домой, помолилась за парнишку, попросила Господа, чтобы наставил Мишку на путь истинный.

Мишкин друг, Егор, был постарше на несколько лет, он уже выучился, работал и даже купил себе автомобиль. Не новый, конечно, подержанный, оснастил его музыкальными колонками, затонировал окна. Вот на этом чуде техники он и привёз Мишку обратно домой к бабушке, спустя пару месяцев.

Мишка вышел из машины с улыбкой, достал из багажника дорожную сумку, набитую вещами, и направился в дом.

Нина как-раз во дворе курей кормила, посмотрела прищурившись.

— Мишенька, а ты чего с вещами приехал?

— Так я всё, баб. Выучился.

От удивления, Нина чуть миску с кормом не выронила:

— Как это, выучился то? Там же два года учат!

— Да ладно ба, я пошутил. Ушёл я, не понравилась мне профессия. «Тракторист»! Кому это нужно то? Я в мореходку пойду, уже решил.

— Так это ж в город ехать придётся, — удивилась женщина.

Мишка лениво повёл плечом:

— Ну конечно в городе, зато не «ПТУ», куда ты меня впихнула. Нормальные пацаны ржут надо мной, что в таком зашкварном месте учусь. Учился, точнее.

Мишка исчез в доме и через минуту высунулся жующий, махнув рукой онемевшей от удивления бабушке:

— Ба! Чайник ставь, я не один приехал. С Анжелкой.

Нина, застывшая с рукой, прижатой к щеке, вышла из ступора:

— С кем?!

— С Анжелкой, говорю, ты чем слушаешь? Это тянка моя. То есть, девушка.

Нина подошла к воротам, передвигаясь как во сне, замедленно. Удивилась вслух:

— Та где она?

— В машине сидит.

В машине громко играла музыка, Нина подошла к ней и поглядела в совершенно тёмные окна, которые были затянуты чёрной плёнкой.

«Не выучился значит, учёбу бросил. Да ещё и девку с собой какую-то привёз. Вот оболтус, значит, в свою мать пошёл.»
Передние окна тонированы не были, и Нина переместилась к ним, заглянула внутрь, увидела соседского Егора за рулём, жестами попросила его выключить музыку, тот послушался.

— Егорка, ты кого ещё там привёз? – поинтересовалась она.

— Это подруга вашего сына.

— А чего она не выходит?

— Стеснительная очень.

Нина попыталась открыть дверь машины, но не тут-то было, пришлось повозиться, затем она бросила эту затею.

«А чего это я дверь ломаю? В конце то концов, девица же приехала ко мне, пусть сама и выходит!»
Развернувшись, Нина пошла в дом, внук уже сидел в кухне за столом и ел пироги.

— Бабуль, где Анжелка то?

Нина выглянула из окна, поглядела на машину и рукой махнула:

— А я знаю? Что я буду её ждать, как пирог из печи. Сама придёт, чай не маленькая.

Внук тут-же вскочил из-за стола и побежал к двери:

— Бабуль, ты не удивляйся сильно, она просто очень стеснительная. Я сейчас её приведу.

Нина подошла к окну, принялась смотреть вслед Мишке, тот дверь машины открыл и принялся уговаривать кого-то там. Нине удалось её разглядеть, маленькая, худенькая, нос остренький. Ну совершенно ничего особенного. Мишка влез в салон машины и вытащил за собой упирающуюся девчонку на свет Божий.

Оспаде, какая она нескладёха, руки длинные и болтаются как верёвки, коленки торчат, лицо глупое, волос на голове тонкий, шевелюра жидкая, да длиной по плечи. Невеста эта Мишкина, сразу не понравилась Нине.

Нина горестно вздохнула, глядя на то, как внук уговаривает зазнобу пройти в дом. И только лепестки роз ей под ноги не мечет.

Нина поняла, что не горит желанием принимать такую гостью у себя дома. Но что ж поделать, не ей же с этой Анжелкой жить, это выбор Мишки. Может это счастье его, ото ж.

Прошло добрых десять минут, прежде чем дама внука соизволила взойти в дом. Чай, который Нина налить успела в чашки, остыть успел.

Девушка, которую с невероятными усилиями Михаил усадил за стол, выглядела грустной. Она сидела, опустив голову низко-низко и не смея поднять глаз на бабу Нину.

Посидели, помолчали за столом. Нина опомнилась, взяла происходящее в свои руки:

— Как тебя зовут?

(Молчит)

— Ба, её Анжелой зовут, я ж говорил.

— Откуда ты? – поинтересовалась Нина.

Молчит. Мишка отвечает вместо неё:

— Так она из райцентра, баб. Я её в училище нашем увидел, она на кассира поступала учиться.

— Ну и как дела с учёбой, тебе нравится учиться?

Красавица опять молчит, Миша за неё слово молвит:

— Не, ба, Анжела тоже документы забрала. Мы решили вместе подадимся в город. Там и выучимся, и работу найдём.

Нина горько вздохнула на оболтуса Мишку и покачала головой. Ну надо же, осчастливил, и сам в жизни неустроенный, и девку такую-же притащил.

К чаю гостья не притронулась, к пирогам тоже.

Мишка чай допил и вскочил из-за стола, шепнул девушке что-то. И та, вцепившись ему в руку, словно утопающая за соломинку, встала тоже и последовала за ним в комнату.

— Ба, Анжелка пока у нас поживёт!

Через минуту Мишка прибежал в кухню, сделал чай в чашке, взял пироги и понёс в комнату.

Всё что Нине оставалось, только головой качать.

«Молодёжь, с ними поспоришь разве, делают что хочут.»
Нина жила на свою пенсию, приходилось и с внуком делиться, а с появлением «невестки» появилась ещё статья расходов.

Из комнаты девушка не выходила, там и жила, там и ела, Мишка уносил ей еду, приносил только пустую посуду, которую приходилось Нине мыть.

Хладнокровия Нины хватило лишь на месяц, затем она возмутилась:

— Когда в город поедете то, Миш, как планировали?

— А на какие шиши? Были б деньги, сразу бы уехали. Надоело что-то лежать в деревне!

Бабушке Нине хотелось прикрикнуть на балабола Мишку, за то, что обманул её надежды и палец о палец ударить теперь не хочет, но она сдержала все свои порывы. Вместо этого, выдала миролюбиво:

— Так может работу поищете? Вас же двое.

О том, что двоица может превратиться в троицу, мысли были, как без них. Это вызывало опасение у бабы Нины. Не хватало ещё младенца до кучи, которого тоже придётся взвалить на плечи пенсионерки.

— Так какая в деревне может быть работа? – искренне удивился Миша.

Нина зубами скрипнула и вдохнула глубже.

— А что у тебя женщина из комнаты ни разу не вышла? – принялась она опять за расспросы. — Если замуж за тебя собралась, то должна понимать, что не дело это, прятаться от всех в комнате. Надо и на улицу выходить, знакомиться с людьми. А она у тебя ни разу за хлебом даже не вышла, в магазин. Сам подумал бы, что за хозяйка из неё выйдет.

— Так она стесняется, бабуль.

«А на кой тебе такая невеста Мишенька?!» — хотелось закричать женщине. Нина Григорьевна была неглупа, жизнь прожила. В своё время женила и сына на непутёвой Маринке, которая и свою жизнь пустила под откос, и жизнь мужа. Ещё и Мишку испортить успела.

То что Маринка – та ещё пройдоха и в жёны совершенно не годится, Нина сыну говорила не один раз, но тот упёрся. А теперь нет у Нины сына. А внук повторяет ошибки отца и не желает этого видеть. Разве выйдет из Анжелики хозяйка, мать, хранительница семейного очага? Нет конечно.

Девушка выросла как трава, для неё слова «воспитание», «порядок в доме», «любовь, забота», не имеют ценности.

Нина и не скрывала что у неё не лежит душа к Мишкиной невесте. Она странная девица. С опасениями и переживаниями Нина доверчиво делилась с соседкой Клавой. Клава была моложе на двадцать лет, у неё – сын, Егор от которого женщина тоже ожидала наплыва невест в дом. Соседка охала, выслушивая рассказы об Анжеле.

— Не дай Бог, чтобы моему Егорке така девушка приглянулась, — мотала она головой. – Дай мой и не посмотрит на такую. Не дурак ведь!

Нина поняла, что молодых нужно выпихивать из гнезда. Дать им толчок, чтобы не привыкали лежать и надеяться на бабу Нину.

Первым делом она прекратила покупать продукты в дом. Деньги стала хорошо прятать, прямо на себе, рассовывая их в колготы.

Перестала убирать за ними. Самоустранилась. Перестала появляться дома, ходила по гостям, предчувствуя, что «голубки» скоро поймут, что их кормить некому.

Мишка с Анжелой пытались выживать. Они на картошку перешли, которую доставали из подпола. Были ещё соленья, которые Нина приготовила, они тоже пошли в ход. Но зима длинной выдалась, а едоков двое. На это Нина не рассчитывала, когда выращивала огород. В доме был запас овощей только для самой Нины.

В апреле парочка, засевшая в доме Нины, наконец, тронулась с места.

Нины слышала бурление недовольств уже с утра, быстро впрыгивала в калоши и неслась по соседкам, чтобы переждать беспокойное время.

И вот наконец, Мишка бросил свою невесту и уехал в город, один. Поступил конечно, подло, но видимо, у него были на то причины.

«Меня, холостого красивого, девчата обогреют и покормят, а вот вдвоём нам будет уже не выжить», — пришёл он к нехитрому выводу и исчез.
Оставшись без защитника и опоры, Анжела враз поникла. Она перекопала весь подпол в доме Нины, в надежде найти хоть одну затерявшуюся картофелину, сильно похудела и подурнела от голода.

Иногда Нина возвращалась в дом, чтобы приглядеть за порядком, видя девушку, который бросил на произвол судьбы внук, только головой качала и вздыхала.

Сердце щемило от такого поворота событий конечно.

— Держи, — дала она девушке деньги. – Тут тебе хватит на билет на автобус, едущий в райцентр. Там ведь твои родители живут?

Анжела покачала головой грустно:

— Мне домой нельзя. У меня ж папка с мамкой пьют, там ещё хуже, чем здесь.

«Ох ты ж горе луковое!» — покачала головой Нина.

— Ты чего тут высиживаешь? Мишка про тебя забыл, езжай и ты. Внук у меня шибко ветреный, ещё штук десять приволокёт таких как ты! А мне куда потом вас деть?

Памятуя об излишней нерешительности девушки, Нина схватила за руку и привела к автобусу.

К-огорчению Нины, шофёр вышел по делам, закрыв двери автобуса.

— Вернётся шофёр, откроет двери и обилетит тебя, — наказала она девчонке. – Здесь денег хватит на билет, ещё и останется на пирожок. А ко мне больше не ходи, не впущу. И Мишке голову не морочь. Сама видишь, он несерьёзный.

Нина повернулась и пошла к дому, запретив себе оглядываться. Ей то что.

Дома Нину ждал полный беспорядок, пришлось мыть и выскребать грязь изо всех углов.

…Недели не прошло, как к Нине прибежала соседка.

— Нина! Представляешь, что?! Мой Егорка девку домой приволок, — хватаясь за левую сторону груди, где располагалось сердце, кричала Клавдия. – Анжелку вашу! Говорит, люблю, без неё не могу!

Нина, где стояла, там и села, разводя руками:

— Ну и ну. А я же на автобус её садила.

— Так она не уехала! Говорит, купила еды на последние деньги и бродила по деревне. Мой решил её отвезти в райцентр, по доброте душевной, пока вёз, говорит, влюбился! Ой, Нина, забирайте свою девку, ничего знать не хочу.

Нина очень удивилась:

— Ты чего Клава несёшь? Не наша она.

— Твой же Мишка привёз!

— А где ты видишь Мишу, Клава? С ума не сходи. Значит, теперь тебе не повезло. Смотри там. Девка хитрая, только с виду наивная. Не повезло вам, конечно. Сочувствую.

На всякий случай, Нина забаррикадировала у себя дома двери и не открывала ни соседям, ни родне. Она решила, что даже если внук Миша приедет, его в дом не впустит, потому что от Анжелы спасу нет.

***

Нина посидела у телевизора и посмотрев на часы, выглянула в окно. Анжелки с девочкой за забором не было. Нина выбралась на крыльцо, оглядываясь со всех сторон и закрыв дверь на замок, побежала к соседке.

Та встретила её с улыбкой:

— А, Ниночка, ты. Давай проходи, я как раз сыр варю, вот и попробуешь.

Нина заглянула через плечо Клавы в кастрюлю по привычке и осторожно поинтересовалась:

— Привет. Как там Клавдия, твой сын поживает?

— Егорка то? А ниче. Вчера ему звонила, говорит, как в отпуск выйдет, так и приедут к нам в деревню погостить. Я вот почему сыр и принялась варить – невестка моя очень сыр домашний любит.

— Да, невестку ты свою балуешь, — заметила гостья.

— А то. Повезло сыну, Рита хоть и городская, всё умеет делать по дому, даже у меня везде в доме приберёт, еды вкусной наготовит и в огород бежит, грядки поливать-полоть. Вот и не скажешь, что городская. Умница.

Нина посидела молча за столом, сложив руки на коленки.

— Клавдия, не хотелось бы настроение тебе портить, но у меня большой вопрос. Видела ли ты тут Анжелку, ну, ту самую. Нашу тихоню.

Клава замерла с деревянной лопаткой в руках. В кастрюле стоящей на плите стало шкворчать, шипеть, запахло горелым.

— Горит, Клава, — тихонько подметила Нина.

Клавдия опомнилась и выключила плиту.

— Ох. Что-то мне плохо стало, давление скакнуло. Нет. Я не видела её. И надеюсь, не увижу никогда!

Нина поглядела на подругу искоса и продолжила говорить:

— Клавдия ты плиту выключила, дак сядь. Упадёшь ведь. Анжелка стояла два часа назад за моим забором. Не одна, с ней была девчонка, лет шести.

Клавдия с ужасом посмотрела на соседку.

— Ты имеешь в виду, у неё есть ребёнок? Да ты что, Нин. А кто, мальчик, девочка? А похожий на твоего Мишку?

Нина поглядела на подругу с упрёком:

— Говорю же, у неё дочь. А с чего бы ей на моего внука походить. Анжелка ведь жила с твоим сыном две недели!

— Ой, да за две недели что могло там быть! – торопливо затараторила хозяйка дома. – Понятно же, что Анжелка родила от Мишки! Не зря жила у вас целых полгода!

Нине не понравилось это заявление, она разнервничалась:

— Клава, я вчера передачу смотрела, по телевизору, там была похожая ситуация. Чтобы разрешить спор, сделали тест на ДНК, сразу решилось всё.

Клава принялась греметь посудой, она очень нервничала, мотала головой:

— Нет, нет и нет, слышать ничего не хочу! Не нужны нам никакие тесты. Мой сын женат. У него семья, двое детей. А твой Мишка сидит в тюрьме! Вот выйдет на свободу, обрадуется, у него сразу жена и дочь! А там глядишь, жизнь у него и сложится. Не перекладывай ответственность своего сына на других людей, Нин!

***

Нина не могла спать спокойно, зная, что Анжела обивает порог её дома не одна, а с ребёнком.

Один раз еле «вывела Анжелу» из своего дома как муравьёв, но против ребёнка не попрёшь.

…Анжела приказала дочери положить голову ей на колени. Устроившись поудобнее, она опёрлась головой на свою дорожную сумку (суму нищенки) и попыталась уснуть. Ночь грозилась остаться светлой, на улице тепло, лето стоит.

Девочка с матерью расположились на крыльце дома бабы Нины.

— Мама, а почему бабушка нас не хочет пускать в дом? – зевнув, поинтересовалась девочка. — А она точно моя бабушка?

— Твоя, твоя. Потому что она одна живёт, остальные бабушки заняты все, у них всех есть внуки. Бабушка нас не впускает в дом, потому что одичала и привыкла одна жить. Ничего, одумается. А если нет, тут и останемся жить, у неё смотрю, баня есть.

Когда девочка уснула беспокойным сном, Анжела тихонько поднялась, положив голову дочери на крыльцо, затем оглядываясь по сторонам, прошла к воротам.

Баба Нины вышла из дома, когда негодяйки уже след простыл. Девочка, спящая на крыльце её дома, привела её в ужасное смятение.

— Ох, гадюка какая, ты посмотри, — покачала она головой.

История повторялась.

Мишка, которого посадили за кражу, был бабе Нине не родным. Невестка Маринка нагуляла ребёнка от любовников. Но Нина не бросила мальчишку, забрала к себе, потому что тот был записан на её сына. Мишка был не родным внуком, так получилось, и эта малышка, вряд ли родилась родилась от Мишки.

Нина подняла девочку на ноги и повела в дом:

— Пошли. Есть хочешь? Ну тогда спать уложу в постель. Охохо, что же мне делать теперь с тобой. Мамашу твою мы лишим родительских прав, конечно. Но вот как быть с тобой?..

…У дома соседки показалась тень. Это Клава, подглядывая в окно, пришла в шок от увиденного и выбежала из дома. В голове женщины было много вопросов, она тоже бы не смогла уснуть.

— Нина, — постучала она в дверь соседки. — Это я, впусти. Давай подумаем вместе, что нам теперь делать с проблемой.

Конец

Источник