Галина, женщина сорока пяти лет, с мягкими каштановыми локонами и усталыми, но добрыми глазами, сидела за кухонным столом в своей просторной трёхкомнатной квартире.
За окном шумел город, а в доме царила уютная тишина — дети, Фёдор и Алёна, уехали на выходные к друзьям, а муж Виктор задерживался на работе.
Галина листала старый фотоальбом, и взгляд её зацепился за снимок: она, ещё девчонка, с братом Виталиком и мамой, Светланой Петровной, на деревенском празднике. Улыбки на фото казались такими искренними, но Галина знала, что за ними скрывалось.
— Мам, а почему ты с бабушкой почти не разговариваешь? — спросила как-то Алёна, заметив, как Галина вздыхает после звонков Светланы Петровны.
Галина тогда только улыбнулась и сменила тему. Как объяснить детям, что её сердце разрывается от любви к матери и боли от несправедливости?
Светлана Петровна всю жизнь обожала Виталия, её «Виталеньку», сына от первого брака. Первый муж Светланы умер молодым, и сын стал для неё живым воспоминанием о нём.
А Галина, рождённая во втором браке, с отцом, которого мать не любила, всегда была на втором плане. Строгая, требовательная, Светлана Петровна воспитывала дочь железной рукой, а Виталию прощала всё.
— Галя, ну помоги брату, — уговаривала Светлана Петровна лет десять назад, когда Галина с Виктором копили на квартиру. — Виталеньке машина нужна, для работы! Вы же с Виктором справитесь, а ему тяжело.
— Мам, у нас каждая копейка на счету, — пыталась возразить Галина. — Мы с Виктором ночами работаем, чтобы детям будущее обеспечить.
— Ты всегда такая эгоистка! — отрезала мать. — Брату помочь не можешь…
Галина сдалась. Они с Виктором заняли Виталию двести тысяч — огромные деньги для них тогда. Виталий обещал вернуть всё за год. Но машина через полгода разбилась, а деньги так и не вернулись.
— Галя, ну что ты за человек? — бросил как-то Виталик, когда она напомнила о долге. — Сестра называется! Я же не на ветер их потратил, жизнь такая.
— Жизнь такая, потому что ты её сам портишь, — тихо ответила Галина, но он только отмахнулся.
Когда Галина с Виктором наконец купили квартиру, Светлана Петровна снова пришла с просьбой.
— Галя, пусти Виталеньку пожить, — умоляла она. — Ему негде остановиться, работы нет, а в селе перспектив никаких.
— Мам, у нас дети, — возражала Галина. — Фёдору десять, Алёне восемь. Какой пример он им подаст?
— Да что ты как не родная? — возмутилась Светлана Петровна. — Брата выгнать хочешь?
Галина снова уступила. Виталий переехал. Но вместо благодарности он каждый вечер возвращался выпившим, а то и с очередной подругой. Дети шушукались, глядя на дядю, а Галина краснела от стыда.
— Виталик, — однажды не выдержала она, — у меня дети дома! Ты хоть раз подумал о них? Шоколадку племянникам не купил, живёшь на всём готовом, а ведёшь себя как в гостинице!
— Ой, Галя, не начинай, — лениво отмахнулся он, потягивая пиво. — Что я тебе, ребёнок? Расслабься.
— Я не позволю, чтобы ты так себя вёл в моём доме, — твёрдо сказала Галина. — Ещё раз придёшь пьяным — не пущу.
— Ха, и что ты сделаешь? — усмехнулся Виталий. — Сестра, а выгонять собралась?
На следующий вечер он снова явился навеселе. Галина, сжав кулаки, открыла дверь.
— Уходи, Виталя, — сказала она, глядя ему в глаза. — Я предупреждала.
— Ты серьёзно? — опешил он. — Куда я пойду?
— Это твои проблемы, — отрезала Галина и захлопнула дверь.
Светлана Петровна была вне себя.
— Как ты могла, Галя? — кричала она по телефону. — Брата выгнала, как собаку! Ты мне больше не дочь!
— Мам, я защищала свою семью, — пыталась объяснить Галина. — Он вёл себя недопустимо.
Но Светлана Петровна бросила трубку. Месяцы молчания тянулись как годы. Галина плакала ночами, но держалась ради детей и Виктора.
— Галя, ты всё правильно сделала, — успокаивал её муж. — Ты не можешь всю жизнь тащить Виталика на себе.
— Но мама… — шептала Галина. — Она меня никогда не простит.
Галина больше не могла жить с этой тяжестью. Она решила поговорить с матерью раз и навсегда.
В один из вечеров, когда дети были дома, а Виктор смотрел телевизор, она набрала номер Светланы Петровны.
— Мам, нам нужно встретиться, — твёрдо сказала Галина. — Я приеду завтра.
— Зачем? — буркнула Светлана Петровна. — Опять Виталеньку ругать будешь?
— Нет, мам. Я хочу говорить о нас, — ответила Галина. — О тебе и обо мне.
На следующий день Галя стояла в маленькой кухне матери, Светлана Петровна сидела за столом.
— Мам, я устала, — начала Галина, глядя ей в глаза. — Устала чувствовать себя виноватой за то, что защищаю свою семью. Я всю жизнь старалась быть хорошей дочерью, но ты всегда выбирала Виталика. Почему?
— Он мой сын, — тихо сказала Светлана Петровна, опустив взгляд. — Он так похож на отца…
— А я твоя дочь, — перебила Галина. — Но ты всегда была ко мне строже. Я не жалуюсь, мам, я просто хочу, чтобы ты поняла.
Я всю жизнь помогаю Витале, а он ведёт себя как чужой. Я не могу больше его тащить. И тебе не советую.
— Он же один, Галя, — возразила мать. — Кому он нужен, кроме меня?
— Мам, ему пятьдесят лет, — твёрдо сказала Галина. — Пора ему за голову взяться. Семью завести, работу найти. Ты не должна жить за него. А я… я тебя не брошу. Ты моя мама, и я всегда буду рядом. Но Виталика знать не хочу.
Светлана Петровна молчала, глядя в чашку с остывшим чаем. Потом подняла глаза, и Галина увидела в них слёзы.
— Я не хотела, чтобы так получилось, — прошептала мать. — Я думала, что делаю правильно…
— Я знаю, мам, — мягко ответила Галина и взяла её за руку. — Но теперь давай попробуем по-другому. Без обид. Только ты и я.
— А если Виталенька вернётся? — спросила Светлана Петровна.
— Тогда ты решишь, что для тебя важнее, — сказала Галина. — Но я верю, что ты сильная. И выберешь себя.
Галина ушла, чувствуя, как гора с плеч свалилась. Впервые за годы она сказала всё, что наболело, и не боялась осуждения.
Дома её ждали дети и Виктор, а на столе лежал старый фотоальбом. Галина улыбнулась, глядя на снимок с деревенского праздника. Может, когда-нибудь они с мамой смогут улыбаться так же искренне.
А Виталий? Соседи шептались, что он связался с какими-то аферистами, набрал долгов и скрылся из города.
Жизнь, как и предупреждала Галина, наказала его за беспечность. Но Галина больше не оглядывалась назад. Её дом был полон тепла, а сердце — надежды.
Чёрная кошка — символ перемен, которые могут удивить.
Истинная любовь и верность могут прийти в самых неожиданных формах.
Свечи хранят тайны боли и надежды.
Как долго ты сможешь терпеть его холод?
Как низко могут падать мечты, когда открывается правда?
Свобода — это самый неожиданный, но ценный подарок.