Любимая балованная девочка, которая никому не нужна…

Она, одетая как со страниц Vogue, после свадьбы, выскакивала из классной машины у кафе и мило извинялась: «Простите, давала домработнице указания, что приготовить на ужин». Конечно же, все мы, её подружки, отчаянно ей завидовали – ведь мы покупали хот-доги, пили один чай на троих, обувались «на Черкизоне», а у неё – домработница!

Мы думали, что все-таки Золушки редко становятся принцессами. А вот принцессы просто ими остаются.

Мама, вдова профессора, называла её не меньше чем принцессой и окружала комфортом, как могла. Что с ней, что с мужем, Юлькина жизнь строилась по одинаковому принципу — любимая балованная девочка. К счастью, она не была отчаянной и безмозглой тусовщицей — любила мужа, занималась с сыном, но не теряла себя и наслаждалась молодостью. Времени не хватало только на высшее образование. Потом родился второй сын, за ним прелестная дочка.

В 2008 на встрече выпускников Юля пожаловалась, что в делах мужа «кризис». Но приехала на новеньком mini. Мы не поверили. К тому же даже после трех родов она выглядела шикарно. Что означало не только классную генетику, но и крупные вложения.

В субботу я ездила в салон красоты неподалёку от моего старого дома, к своему мастеру. Практически в дверях столкнулась с Юлькой. Потерявшей лоск, бледной и потерянной.

— Юль, ты?
— Да, — ответили мне, старательно отводя глаза.

— Пойдём скорее пить кофе! Сто лет не виделись! – предложила я.

Оказалось, что пару лет назад у мамы случился инсульт, Юля начала помогать из семейного бюджета. Муж разрешил, благо, теща в дела семьи не лезла. Еще и баловал свою любимую девочку: полгода на побережье в Испании с детьми, дорогие платья, праздники с размахом — конечно, милая. Пока не выяснилось, что благополучие – только видимое, а дело мужа давно пошло крахом. Остались только долги. Продали все, что имело стоимость, даже Юлины брильянты ушли под раздачу. Она думала у них есть план и общий курс — «Продадим, ещё купим, главное — вместе». Она ошибалась.

Когда от имущества осталась лишь одна квартира, а муж рассчитался с долгами, тут же преподнёс ей очередной сюрприз: «Ухожу строить новую жизнь с другой женщиной. Как появятся деньги, буду привозить детям. Пока прости, помощи не жди. Делай что-нибудь. Выкручивайся».

Юля уже не может даже плакать. Сегодня она, золотая девочка, пыталась устроиться на работу в салон администратором. Не взяли. В очередной раз не взяли. В кризис без образования и опыта. Жить не на что, трое детей и мама на руках.

Кто-то скажет, мол, так ей и надо, пусть возвращается в реальную жизнь, стиснет зубы и вперед в битву. Но представьте себе, каково ей, ведь ни дня с момента своего рождения она не преодолевала трудности. Не работала. Деньги не считала. Ей хуже, гораздо хуже, чем будь она обычной бабой – как я, как вы.

Перспектив никаких. Никому не нужна.

— У тебя нет какой-нибудь работы?
— Я подумаю, Юль. Но сейчас кризис, даже постоянные заказчики разбегаются.
— А тебе домработница не нужна?

За кофе платить ей было нечем.
Очень за неё обидно.
А муж её — чудак первостатейный.

Источник